Роман с Голливудом

19 декабря 2015

Рано утром я запрыгнула в автобус до Лос-Анджелеса с целью проведать старых друзей. Сам город не вызывал во мне какого-то дикого восхищения. Я уже давно взломала его коды.

Всю дорогу до Лос-Анджелеса я пыталась смотреть московскую встречу друга по перископу. Он три года не был дома, и теперь вещал про свои путешествия. Забралась на второй этаж автобуса в надежде, что раз ближе к небу - будет лучше ловить. Мы договорились с Натой, что она принесет ему в подарок от меня Жигулевское и воблу в красной ленточке. Я хотела именно Жигулевское. Пацаны научили меня, что только Жигулевское - достойное русское быдло-пиво. Бедная подруга оббежала пять магазинов, чтобы его найти. Я так не переживала сто лет. Это было какое-то непонятное волнение в замес с предвкушением. У меня, в конце концов, еще ни разу так не было, чтобы мои лучшие подруги знакомились с важным мне человеком без меня.
Когда Ната подключила связь, туда набежало прилично народу, и теперь мы целой кучкой засели в разных точках мира наблюдать, что же будет дальше.
-Вот тебе Никита, Даша. - тихо говорит в телефон Ната. Я поджимаю под себя ноги, чтобы перестать раскачиваться на кресле. Негр на соседнем сиденье уже пару раз глянул на меня, как на психованную. - Только ещё ничего не началось. Они звук настраивают.

Он заходит в зал. Высокий. Настоящий. Весь такой на стиле, в рубашке и кепке. Как это он так оказался там, если еще недавно был тут? Каждый раз, когда улетаю, мне кажется, что я не на другом континенте, а в другой параллельной вселенной, в зазеркалье, о которой никто, кроме меня не знает. Поэтому его появление на той стороне шара взорвало мой мозг. Я думала, только я знаю, что надо выпить, чтобы уменьшится и пролезть в дверцу за шторкой.

Никита садится рядом с бутылками пива. Смотрит на них долго. И говорит:
-Мне теперь это пиво будет напоминать о Даше из Сан-Франциско.

Вот это я вовремя зашла.

И тут Ната выкрикивает из толпы:
-Никит…Ты можешь передать ей привет.
-Привет, Даша. - безучастно отвечает Никита.
-Она сейчас здесь, она тебя слышит.
-Что прям здесь?! - Никита вскакивает и идет навстречу Нате.
Мое сердце замирает.
-Нет, она там. Ты здесь.
Все смеются. Он отходит обратно. Садится.
-Привет, Даша. Ну ты знаешь, я скучаю. Тебя тут не хватает.
-Она с нами.
-Нет, она не с нами… Это не то же самое.
На полу стоит красное ведро, куда все сложили свои вопросы. Ната кинула вопрос от меня. Вопрос, который не будет нести смысл ни для кого, кроме Никиты.
-Никита, она просит чтобы ты на ее вопрос ответил.
Я и правда попросила, боялась, что связь прервётся.
-Что прям сейчас? Ты предлагаешь мне во всем этом ведре найти вопрос от Даши?..
Никита начинает перебирать одной рукой бумажки, другой держит микрофон. Кто-то в зале недовольно бормочет. Мне становится стыдно.
-Ты представляешь, сколько времени уй… - он достает бумажку. -Вопрос от Даши из Сан-Франциско.
Народ опять смеется.

“Кем бы ты хотел быть, патриархом всея Руси или капитаном Грустных морей?”

Дело в том, что в нашей переписке я его и так, и так называла. Патриархом - потому что заметила у одного из подписчиков в своей группе аватарку с рукой Никиты. “Так руки только у патриархов ценят, смотри. Буду звать тебя патриархом всея Руси. Сокращенно Патрик”. А в другой раз я рассказала ему свой сон, в котором я приехала домой и пошла выносить мусор, пока вся моя семья и друзья остались в квартире. На лестничной клетке я столкнулась в каким-то бомжом, он перекрыл мне вход и я поняла, что он меня изобьет и изнасилует, и что даже кричать бесполезно, потому что отсюда меня никто не услышит.
-Судя по сну тебе одиноко… Я знаю, я ванга.
-Да нет, ты не ванга. Ты капитан…Грустных морей.

Возвращаясь из снов в Москву:
-Мне не нравится ни слово “патриарх”, ни “всея”, ни “Руси”. А вот слово “капитан” мне нравится, “грустных” - нравится, “морей” - тем более. Так что я был бы капитаном Грустных морей.
Вот и привязалось. В итоге, его так стали называть другие, и в конце концов он поставил эти три слова в “должность” на своей странице. Всё это начало встречи не было записано никуда, кроме как на глаза пришедших и в мою память.

Дальше связь стала пропадать, вокруг были одни поля и белые электрические ветряные мельницы, как на фотографиях. Иногда попадались коровы.
Я выключила телефон, вздохнула, и вернулась в свою реальность. Голова идет кругом от одного только осознания, сколько всего на этой планете происходит одновременно, каждую секунду. Подумай хотя бы о том, что все люди, которых ты встретил на своей дороге прямо сейчас где-то что-то делают. Вот прямо сейчас.

Город продажных ангелов встречал меня дождем. Ну здравствуй, детка. Сколько в тебе собралось звезд… Пластмассовых и настоящих.

Остальная Америка ненавидит Лос-Анджелес, как ненавидят бывшую девушку, которая переехала из маленького городка в большой и преуспела по жизни лучше тебя. Но я всегда любила ЛА ( на английском такое сокращение звучит, как “эл эй”), да и как его можно не любить, если ты помешан на кино? На самом деле Лос-Анджелес - всего лишь маленькая деревня. Просто все его жители как-то связаны со сферой развлечения. И связи здесь прорастают быстро, пуская корни во всех направления. Конечно, многое - лишь декорации, конечно много накладных ресниц, силиконовых грудей и поцелуев за деньги, но это ведь часть шоу. Сердца тут у всех всё еще горячие и в них бежит такая же настоящая кровь.

Мартин, его жена и годовалый ребенок уже ждут меня на станции. Это очень редкое и потому волшебное и дорогое чувство - снова увидеть того, с кем прожил маленькую жизнь. Прощаясь, никогда не знаешь наверняка, где и когда будет следующая встреча.

Полтора года назад, в июле и августе 2014го года мы с Мартином работали на съемках кино.
Это отдельная потрясающая история, которую я уже постепенно забываю, а надо бы записать.
Мы снимали романтическую комедию, сюжет которой заключался в том, что знаменитый американский актер вместе со своим ассистентом застревают в русской деревне. Главный герой, которого играет Мартин, в качестве хобби любит готовить, и попробовав одно варенье, он спрашивает адрес того, кто его готовил и, сам не понимания, во что ввязывается, приезжает в “тьму таракань” к дому поехавшей головой бабульки. В итоге он влюбляется в её внучку, ну и понеслась.. Насколько неправдоподобно бы ни звучал сюжет, взят он был из похожей истории про Бреда Питта. Тот отправился как-то в Италию за рецептом блюда.
Актерский и режиссерский состав был очень неплох. Самые топовые продюсеры и оператор, сделавшие “Стиляг”, “Кислород”, “9 роту” и так далее. Крутые актеры, включая Ходченкову, Куравлева и даже братьев электронников. Второй актер-американец, Крис, снимался в “Американском пироге”, чем, как он сам любит говорить, испортил себе всю дальнейшую карьеру. Мир запомнил его как “Шерминатора” и отказывался воспринимать в других ролях.

На тот период в два месяца я стала для ребят учителем, переводчиком, ассистентом, мамой и лучшей подругой.
Как я получила эту работу мечты - тоже невероятная история. Я прошла несколько интервью на Мосфильме. На последнее пришел сам режиссер. Это был культурнейший приятнейший мужчина, армянин, проживающий уже более десяти лет в Нью-Йорке. Было видно, что он свой человек и я решила вести себя тоже, как своя. Смеялась, шутила, заливала истории. Я явно произвела на него впечатление всем списком сфер, в которых работала, а после того, как рассказала про тюрьмы, он даже снял очки и задумчиво прикусил душку. Его решающий вопрос я не забуду никогда:
-Последний вопрос, Даша, скажите, what’s the meaning of the word “douchebag”?..
-У нас нет идеально подходящего под это понятие слова. Мужчина, который уделяет много времени и сил своей внешности, вплоть до маникюра и кремов, но на деле жалкий придурок, засранец и вообще не мужик.

В это сложно поверить (но в какие мои истории поверить легко?), но видимо этим ответом я и получила место.

Мартин и Крис. Вот она, моя семья на два месяца.
Почти все съемки проходили в деревне рядом с городом Мышкин. Для России этот городок известен музеем валенок и мышей. Вот в общем-то и всё. Стоит он на берегу Волги. В теплое время года сюда с пароходов каждый день высаживаются туристы “Золотого Кольца” и заполоняют все улицы, а вечером опять уезжают.
Делать здесь было совершенно нечего. Мы жили в гостиной под названием “Кошкин Дом” и никуда дальше продуктового и берега реки не ходили. Съемки отнимали весь день в любом случае, и скучать нам не приходилось.

 

Когда ты работаешь в кино, на период съемок вся твоя остальная реальность в буквальном смысле исчезает. Каждый день ты нос к носу проводишь с одними и теми же людьми. “Вынужденная близость”, так называет это Крис. Это максимально ускоренная программа познания другого человека. Считайте, что за два месяца вы сходили на шестьдесят свиданий. Потому что даже тогда, в единственные три-четыре часа в течение суток, когда мы были свободны, мы все равно проводили время вместе. Ребята без меня, ясное дело, никуда не пойдут. Естественно, никто в деревне не говорил на английском.

T5zSrs8-9NcMmU4nq8vezoAjBzx-3IApM

С Крисом у нас вышла какая-то чудовищная моральная пытка, вдаваться в подробности которой я сейчас не хочу. Скажу только, что мы моментально сошлись и друг в друга влюбились, но у него в Голливуде была девушка, а он был тем редким видом хороших честных парней, которые не изменяют. Я это уважала и не хотела портить ему жизнь угрызениями совести. В итоге мы смотрели друг на друга щенячьими глазами, заигрывали как дети в начальной школе, страдали порознь и, расходясь поздно вечером в соседние номера, потом еще по два часа переписывались. На тот период мы стали не разлей вода друзьями, обросли общими фишками и знали друг о друге всё, от любимых поз до детских страхов и имен лучших друзей.

С Мартином была другая история. Перед нами стояла серьезная задача. Практически вся его речь в фильме должна была быть на русском. И узнал он об этом только тогда, когда уже подписал контракт и прилетел в Россию. Я не знаю, как можно было упустить такой “нюанс”. Сам представляешь, какой на его плечи упал стресс. Через неделю Мартин уволил свою упитанную учительницу русского языка, которая вечно была на грани нервного срыва, закатывала глаза, пока он с главной актрисой репетировал интимные сцены и паниковала больше нас всех, что он так и не заговорит по-русски. В итоге на меня помимо работы ассистентом и переводчиком возлегла задача выучить с Мартином весь сценарий. И это был ад. Мы разбирали каждое слово. Он требовал объяснить ему историю каждого корня, приставки и суффикса. Естественно, он всё это сразу забывал. Мы готовились по три часа перед каждой съемкой, но как только звучали слова режиссера: “A-a-a-and action!”, Мартин не мог произнести больше пяти слов.
При этом Крис, второй актер, схватывал русский налету. Я параллельно учила его некоторым фразам, так, ради прикола. Один раз он подошел к режиссеру, положил ему руку на плечо и сказал:”Малиш, ну я жи лутьше сабаки”.
Мартин от этого еще больше бесился. Он вообще был довольно вспыльчивым и вел себя, как ребенок. Он легко мог заплакать от переживаний, но так же легко впадал в ярость и орал из-за каких-то мелочей. А я не люблю, когда орут.

Эти двое были друг другу полными противоположностями. Крис боялся всего на свете и был довольно скрытным. Он построил стену вокруг своего мира и мало кого за нее пускал. Он стал знаменитым еще в детстве, сниматься начал с пяти лет. При этом его родители погибли, когда он был ребенком и от того он с детства привык быть одиноким. Из его жизни вообще как-то очень быстро пропадали люди. Его единственный лучший друг умер, когда им было по пятнадцать лет. На лодышке у Криса есть татуировка в его честь. Крис почти никому не открывался, но если тебе все-таки удавалось пробраться в его мир, на тебя падала вся его любовь. Любовь стеснительного мальчика интроверта. Для остальных он оставался предельно вежливой загадкой, ко всем относился с уважением и вечно шутил. Вся съемочная команда его обожала. Шутки были для него системой защиты от внешнего мира. Мне же он любил повторять: ”Remember, Dasha, life sucks”.

Мартин же был фанатом жизни номер один. Он праздновал ее каждый день! Обожал ходить босиком, всеми путями крушить социальные стены и быть “тем изменением в мире, которое хочешь увидеть”. Он не из тех, кто держит свою религию при себе. Нет, он хотел, чтобы весь мир узнавал о том, что узнал он немедленно. Как только ему попадалась на глаза статья, скажем, о загрязнении природы, новых законах и любой другой фигне, он сразу же постил её на Фейсбуке и страстно заливал об этом каждому. Он был уже много лет как веганом и не употреблял алкоголь. Не пил он, правда, потому что стал алкоголиком. Но его алкогольная зависимость перешла в зависимость любую. Например, если ему понравилась шоколадка, он купит таких штук пятьдесят и будет поглощать их, пока на коже не выступит сыпь. Он ни к чему не мог относиться нейтрально. Либо он это очень любил, либо яростно ненавидел. В Голливуде он разъезжал на своем Харли Дэвидсоне вместе с бандой таких же байкеров. Они часто бросали жен и девушек и уезжали колесить по центральной Америке. Он любил рисковать жизнью, соглашался на самые безумные проекты. Снялся как-то в рекламе Ниссана, где спрыгивает с крыши небоскрёба на тарзанке. Ему тогда много за это отвалили кучу бабок. Эту рекламу долго крутили в России.

Для идеального сравнения Мартина и Криса, можно привести один пример: когда пьяный водитель одного из продюсеров снял яхту и позвал нас кататься по Волге, мы с Мартином прыгали в реку прямо в трусах, а Крис сидел и наблюдал за этим в куртке и оранжевом спас-жилете.

Криса, кстати, к моему удивлению, узнавали и просили автографы. Представь ощущение: идешь ты по улице с мальчиком за ручку, лижешь стаканчик мороженого, и тут такие девочки подбегают с горящими глазами:
-Айм сорри, ар ю эн эктор фром амэрикан пай?
Пятнадцатилетняя девочка во мне просто ликовала в такие моменты.
Вообще, в этом есть свой кайф - быть представителем каких-то шишек. Все смотрят на тебя, поджав хвост, задают тебе вопросы, а ты такой гордый отвечаешь. Люди понимают, что с тобой надо общаться крайне вежливо, а то не дай Бог ты что-то не то скажешь. Переводчики обладают колоссальной силой, о которой никто даже не догадывается.
Несколько дней он ходил в футболке, на которую приклеил скотч с надписью “КРЫША”.
-Все русские имена, как я заметил, заканчиваются на -ша. Даша, Саша, Маша, Паша. Я решил своё имя тоже преобразить. Я буду Криша.
-Ха-ха-ха. Крыша! “Крыша” по-русски обозначает крышу дома, но это еще и группировка бандитов, которая защищает одних бандитов от других бандитов.
-О, ну всё. Отныне я точно крыша.
Где-то в инстаграме я потом наткнулась на фотку счастливой девочки в обнимку с ним. А на футболке черным маркером большие буквы КРЫША, выведенные мной.

Какое-то время мы потом снимали эпизоды в Москве. Ребята жили на Тверской-Ямской в отеле Мариотт, который стоил неадекватных денег. К Мартину тогда приезжала его беременная жена, Пита. Мне было очень интересно посмотреть на женщину, которая терпит его ребяческие выходки и вспыльчивость бесплатно. Она была, как я и ожидала, невероятной доброты. Мне было её жаль. Я наслушалась от него историй о том, как он себя с ней вел, сколько ей изменял и что у нее были выкидыши на нервной почве, пока он тусовался где-то в клубах. У меня так и застыла в глазах картина её окровавленной, лежащей на полу ванной, а он даже трубку тогда не брал. Как он рассказывал нам это в деревне, он очень жалел о своем поведении. И был счастлив, что она дала ему второй шанс.
Мы с Крисом и Мартином рассказывали друг другу всё. Абсолютно всё. Что еще оставалось делать людям, заключенным в глуши, кроме как сидеть в номере и трепаться.

Много чего происходило в этом волшебном мире кино… Всего сейчас не описать. Скажу только, что вместе мы прожили целую жизнь.

Сначала улетел Крис. Я навсегда запомню этот момент. Мы сидели у окна в Шереметьево. За столиком “Шоколадницы”. Я протянула ему свой блокнот, самую дорогую для меня на свете вещь, где я уже пять лет обвожу руки тех, кто мне важен. Я обвела его ладонь и пододвинула блокнот к нему:
-Напиши здесь, что хочешь. Я прочитаю это только тогда, когда в следующий раз окажусь в самолете.- так я говорю всем людям, которые в этот блокнот попали.
Крис что-то долго вырисовывает, потом бросает ручку в сторону и смотрит в окно. Он начинает говорить, и я понимаю, что его голос вот-вот сорвётся:
-Я не буду дальше ничего писать, потому что иначе я просто заплачу. Я скажу тебе, как есть. Если бы не ты, я не представляю, что бы я здесь вообще делал. Ты сделала для меня всю эту поездку, и я буду вечно тебе за это благодарен.
Он еще много чего сказал, но я оставлю это для себя.
Прощаясь у “зеленого коридора”, он одевает солнечные очки, чтобы никто не видел его глаза. Мы обнимаемся; он уходит. Больше я его никогда не увижу.
В блокноте он написал:”Thank you thank you thank you thank you thank you”, “I can’t imagine Russia without you”, и “Remember, life sucks”.

Я выхожу из аэропорта, беру у первого мужика из пачки сигарету, и сползаю по стеклянной стенке.

Мы с Мартином снимались еще три дня. До шести утра каждый. И когда наконец прозвучало “A-a-and cut. Снято”, наша жизнь оборвалась. И вернулась реальность.
-Ну, детка, с этого момента мы с тобой опять безработные.- сказал он мне, посмотрев на меня очень пристально своими голубыми глазами.

Прощаясь в аэропорту, я рассказала ему обо всем, что происходило между мной и Крисом. И он тоже заплакал, только уже от сочувствия.
-Я понятия не имел, что всё так серьезно.

В блокноте он написал мне: ”Remember, life does NOT suck!”

И вот прошло полтора года. И вот он идёт мне навстречу, в своей “bad ass” джинсовой куртке с названием его мотоциклистской банды, на каждом пальце по тяжелому серебряному кольцу, на шее цепочки с кучей дорогих и редких побрякушек. Дорожный волк. С каждым шагом он гремит, как магазин аксессуаров на колесиках и, расправляя руки, готовится меня обнять:
-Сan you believe that shit?
-No, I can’t!

 

Processed with VSCOcam with c1 preset

Мы прыгаем в машину и встаем в нормальную Голливудскую пробку.
Лос-Анджелес по части пробок - вторая Москва.
Они спрашивают, как прошла поездка в автобусе и я рассказываю им про Демина и своих лучших подруг, и то, как несясь через поля Калифорнии, я пыталась смотреть трансляцию. “Потому скучно не было”.
Они живут в маленькой квартирке, сразу видно - скромной. Все в игрушках и детских костюмчиках.
Актер - опасная профессия, даже в Голливуде. Сегодня заработал, а завтра ты опять бедняк. Мы поужинали в веганском ресторанчике. Оба они веганы. Как и ребенок, соответственно. Я и понятия не имела, до чего дошел прогресс веганского питания в Америке. И крылышки “баффало” и барбекью ребрышки, сделанные из сои… Чего только нет.
-Такое бывает? Как это?
-Бывает, конечно. Welcome to the new world.

Натыкая на вилку салат, я вспоминала, как задалбывалась на съемках в Мышкине объяснять каждой официантке, кто такой веган. Они смотрели на меня, как на дуру.
-Понимаете, мой друг не ест любое мясо и все продукты животного происхождения. Что у вас есть в меню, что ему можно?
-Ну рыба есть..
-Нет, рыбу он тоже не ест. Любое мясо, яйца, молочную продукцию.
-Ну можем салат из огурцов и помидоров предложить тогда только…
-А какая в нём заправка?
-Майонез.
-Нет, майонез ему нельзя.
-Ну сметанки можем положить….

Ну вы поняли. Это была настоящая битва. Каждый сраный день.

Из ресторана мы прогулялись до самого адового места Лос-Анджелеса под кодовым названием The Grove. Это огромная площадь, в центре которой фонтан, а окружают ее самые дорогие и популярные магазины. Раньше на этом месте был только фермерский рынок, о котором и то никто не знал. Там было приятно прогуляться; но теперь вся эта зона превратилась в паутину для туристов.
Посередине площади стоял огромный дом. В нём сидел Санта Клаус. Мартин и Пита хотели показать сыну Санту. В Америке считается совершенно необходимой традицией - посадить ребенка на колени Санта Клаусу. К ним домой Дед Мороз не приходит. Сами понимаете, годовалому ребенку до этого разодетого мужика нет никакого дела. Но родителям это важно. У дома Санты стояла огромная очередь, к нам подбежал эльф.
-Здравствуйте! Время ожидания на данный момент пять часов двадцать минут. Будете ждать?

При этом на улице уже стемнело. Кто согласится столько стоять? Я заглянула в окно этого дома. В пустой комнате на стуле сидел Санта. Рядом стояло двое ментов. Картина так себе. Мне бы не хотелось на его колени.
И тут заиграла громкая праздничная рождественская музыка и с неба посыпался снег. Нет, погодите, это не снег. Это просто мелкая пена. Точно пена. Она попала мне в глаза и рот. Горькая. Глаза начало жечь. Народ с детьми ликовал и хлопал в ладоши. Мы же втроем смеялись не из-за “снега”, а над всей эпичностью данной картины. Карикатуру на Голливуд и лучше не придумаешь! Бедные дети давятся пеной, а родители смеются и ебашут селфи.

Space may be the final frontier
But it’s made in a Hollywood basement

Вечером ребята попросили меня показать им видео Никиты.
-Они же все на русском.
-А ты нам на что?

И вот, сидя в Голливуде, на огромном экране появляется мой бородатый друг, гуляющий по Кубе.
-Ты что хочешь сказать, он сам все эти видео монтирует?
-Ну вроде как да.
-Неплохо так. Ему надо их на английский перевести.
Мартин начинает перехватывать слова и повторять их как маленький ребенок за родителями.
-Мозжна. Йидут. Улиса. - и потом беспомощно так - Нипанимаю.

Мне лишь остается смотреть, как смешно переплетаются мои миры.

-Я всем друзьям сказал, что прекрасно говорю по-русски. Если они просят что-нибудь сказать, я начинаю на ходу придумывать слова.

-Ну-ка, скажи мне что-нибудь на русском.
-Йишно! Владисток!
-О, ну это почти название города, good job!

На следующий день мы поехали к их друзьям на веганский ужин. Дело близилось к рождеству. На камине стояли горящие домики. Рядом огромная елка. Украшения просто прекрасны. Даже несмотря на то, что снега здесь в помине нет, город - сплошная рождественская сказка.
И вот тогда я встретила Волшебника. Его звали Стив. Но его предыдущее имя, Билл, из прошлой жизни ему подходит больше. Он был бодрый, веселый и прекрасно выглядел. Его возраст выдавали только седые волосы. Он говорил очень загадочно, при этом каждое предложение содержало в себе ноту шутки и оставляло интригу. Легко было заметить, что к нему в этом доме были расположены все. У него был вид человека, который знает немножко больше остальных. Вид мудреца, которому с приобретением знаний не надоело жить, он просто играется, как Барон Мюнхгаузен.
Мне налили вина и я вошла в раж. Не помню, что именно заставило меня это сказать, но обратившись к нему впервые, я спросила:
-So you’re a scorpio, right?
Он ничего не ответил, только посмотрел на меня с улыбкой, развернулся и ушел.
Через полчаса он подошел ко мне снова:
-Как ты догадалась?
-Ты знаешь людей лучше, чем они знают самих себя. Тебе это даже порядком поднадоело. Ну а еще ты понимаешь меня. Мы с тобой на одной волне; а я рыба. Ты мог бы быть раком, но ты куда более загадочный. Значит ты скорпион.
-И когда же у тебя день рождения?
-22-го февраля.
-Двое моих самых важных в жизни людей родились в этот день. Вот теперь и правда интересно.

Дальше больше. Он чертовски напоминал мне по мировоззрению мою подругу Билли. У них был день рождения в один день, а номера телефонов заканчивались на одни и те же четыре цифры. Конечно, для человека скептического это не значит ничего; для меня это значило всё. Так, на другой стороне земного шара, я встретила свою родственную душу. Я думаю, что в прошлой жизни я много крутилась в Америке и вообще была хипаркой. Это единственное объяснение того, почему меня сюда так тянет, почему я чувствую себя здесь как дома, слушаю музыку, которую уже никто не слушает, с детства одеваюсь так, как никто в моей стране никогда не одевался и так далее.
Мы сошлись моментально. Нам было искренне в кайф. Он киношник, я путешественница; далеко пойдем в разговорах про звёзды.

Все, кто был в доме, как-то были связаны с кино. А теперь запоминай по именам, потому что это люди будут и дальше фигурировать в историях. Дом принадлежал Лидии. Лидия была веселой, откровенной взбаумашной женщиной родом из Кубы. Её мама, старая кубинка, которая с трудом говорила по-английски, меня очень полюбила, что мне было чертовски приятно. Наверное, это было потому что я заговорила с ней сразу на испанском и от чистого сердца прославляла Кубу. Она не утрудилась запомнить мое имя, и просто называла меня “La Rusa” ( исп. “русская”).
К Лидии у меня сразу легло сердце. Она потрясающе играла на гитаре, а уровнем своего сарказма и откровенности напомнила мне мою маму. У нее был двенадцати летний сын Армандо. Настоящий дамский угодник. Жила она давно уже с другим мужчиной. Тот ее во всем слушался и был очень тихим. Я видела в ней своё отражение, потому что тайно боялась такой стать. Боялась, что только тихий и забитый мужчина будет способен меня терпеть.

Другой гостьей дома была темнокожая женщина по имени Шантал. Такого я не видела никогда.
Ей 48, а выглядит она, клянусь, на 30, не больше. У неё трое детей и она только что отсняла свой сериал, где сыграла главную роль. Режиссером был мой новый друг Волшебник. Она плюхнулась рядом со мной на диван, чуть не влепив мне рукой с бокалом в лицо:
-Wow! And I’m not even drunk yet!-сказала она, раскачиваясь немного, как свойственно всем афро-американкам.
Нет, это удивительно. Ни единой морщины. Темнокожие люди выживают лучше. Это доказано. Они медленнее стареют.
Красивое чёрное кольцо с пол руки. Афро-американцы всё любят больше и ярче. Идеальная причёска, красиво вычерченые природой губы. Кудрявые волосы аккуратно убраны гелем назад. Ты знаешь вообще, какая мука у негров с волосами? Мужикам приходятся брить голову просто постоянно и следить за линией волос. Пример красивой прически - это когда линия границы волос и кожи идеально прямая. В жизни не подумаешь, сколько там загонов, пока сам негром не родишься. Мой папа говорит, что для нас слово “негр” - не обзывательство, потому что в нашей стране они никогда рабами не были. Для меня на русском оскорбительнее звучит чёрный, чем негр. А афро-американец - это как-то долго и не звучит.

Не поверите, что я заметила: актёры прекрасно изображают. Вот неожиданно, да? Серьёзно, каждый раз это замечаю. Актеры обожают изобразить что-то, кого-то, и передают эмоции в точности, не переигрывая. Одно наслаждение смотреть. С ними бы в “Шарады” сыграть, вот это был бы кайф.
Когда Шантал говорила, у остальных не было никакого шанса воткнуть в ее речь хоть слово. Но, слава Богу, ее было интересно слушать:
-Я вот не могу понять, почему людям так нравится bullshit! Мы тут недавно на похороны друга ходили. Он был классный мужик, но тот еще засранец! Ни одна женщина с ним долго не уживалась. Он грубил всем, кому мог. Не характер, а дерьмо. И вот люди выходят по очереди и говорят: “Майкл был добрейшим человеком”. Я смотрю на это и поверить не могу! Cut this bullshit, думаю я! Ну в общем я вышла и сказала:”Майкл был засранцем! И все в этом зале, кто его правда знал, согласятся со мной! Мы все его любим, но этот сукин сын учудил в своей жизни много всего и наверняка каждого здесь успел оскорбить хотя бы раз”.

Тут к ней подбегает один из трех детей:
-Mum, can I go outside?
-No.
-Why?
-There’s only bad outside.
-But what if it’s good outside?
Вот она, вся детская философия в одной строчке. “What if…?” Почему со временем люди перестают задавать себе этот вопрос?

Еще Шантал мне рассказала про то, каково это - быть темнокожим в Америке. Она сказала:

-Мы учим своих детей в случае, если они за рулем и их останавливают копы, сразу высовывать обе руки из окна. Чтобы копы видели, что ты не тянешься за пистолетом. Потом сначала наши дети должны спросить: “Офицер, можно мне достать свою лицензию из правого кармана и показать вам?” Только после его ответа они лезут в карман. Иначе коп опять же может подумать, что ты полез за пистолетом и начнет без объяснений стрелять. Наши дети не могут носить балахоны. Потому что это стереотип, и капюшон на голове вызывает у белых подозрения. А если они влезают в ссору, я всегда говорю: “Промолчи. Ты придешь домой и мы разберемся. Но на людях ни в коем случае не проявляй никакой агрессии”.
-Ты не представляешь, через что мы проходим, Даша. - подхватывает кубинка Лидия. - Они даже не пытаются разобраться, какой ты национальности. Если твоя кожа темнее их, к тебе всегда будет совершенно другое отношение. America is the most fucked up rasist country. It wasn’t ok and it never will be.

Слушая их, я наблюдаю за Мартином. Уровень его благодарности за жизнь меня поражает. Нам приносят тарелку вареного гороха и чего-то еще непонятного зеленого, а он ест с таким лицом, как будто его только что мать благословила.

За завтраком на следующий день я послала Крису фотографию меня с сыном Мартина. Крис наконец-то ответил (весь год он не выходил с нами на связь):
-Ты что украла у Мартина ребенка? Если так, я знаю хорошое место, где тебе за него много заплатят.
Отшутившись, как всегда, он сказал, что последнее время очень занят. Было очевидно, что он залез обратно в свою комфортную раковину и больше не хочет нас видеть. Оно, наверное, к лучшему.

Волшебник Стив был соседом Мартина, и на следующий день мы решили прогуляться вдвоем по Гриффит парку. Сюда приходит бегать весь город. Плюс постоянно где-то что-то снимают. Дошли до пещер. Какие-то мальчишки снимали в них видео. Один был одет в гориллу и вещал в камеру что-то очень важное, судя по тону голоса. В руке была машинка.

Оказалось, Стив в свое время встречался и с Шантал, и с Лидией. А теперь был добрым дядей, который постоянно играл с их детьми и всячески их баловал. Своей семьи у Стива не было. Дети же любили его больше собственных отцов. Пока мы говорили об отношениях, я сказала фразу:
-Я устала от всей этой “Санта Барбары”, так что с меня пока хватит.
-Как ты сказала? Санта Барбары?
-Ха-ха. Да, я все время забываю, что вы так не говорите. Это название сериала у нас стало нарицательным. Когда всё затянуто и весь сюжет - это какие-то разборки и истерики… И уже не понятно, кто с кем и кого…Мы называем это Санта Барбарой.
-Смешно. - говорит он, опускает голову и улыбается.
-Почему?
-Потому что я снимался в Санта Барбаре.
-Да ладно?
-Недолго, правда. Один сезон. Они меня застрелили.

Вот так вот и выходит в Голливуде. Куда не плюнь - всё кино.

Стив научил меня одной фразе, которую я решила взять с собой дальше по жизни: ”Always take the high road”.
“Выбирай верхнюю трассу”. Это метафора, означающая - поступай всегда как можно лучше. Будь выше.
-Я давно этим правилом пользуюсь, детка. If you’ve taken the high road you never have to ask for directions.

У Стива была гора историй, каждая невероятней предыдущей. Один раз он рассказал мне про своего медиума:
-Есть у меня подруга, которая видит и слышит больше, чем остальные. Познакомились мы с ней лет, наверное, десять назад. Я тогда был совершенно разбит. От меня ушла девушка, та самая, что родилась 22-го февраля, и умер друг. Тот самый, что родился 22-го февраля. И кто-то посоветовал мне медиума. Ты же знаешь, детка, это Голливуд. Все рассчитывают на чудо. Медиумов этих у нас всегда было сполна. И я зашел в первое попавшееся место. Девушку, к которой меня записали звали Сабрина. Я пришёл. Мне говорят, она куда-то вышла. Ждал минут двадцать, и тут она возвращается с пакетами из Бургер Кинга, я уже думаю забрать деньги, но поздно. Я злой, огрызаюсь. Она, даже не взглянув еще на меня, спрашивает:
-Итак, зачем ты пришел?
-Ну ты мне скажи. Ты же медиум.
Она поднимает на меня взгляд, смотрит еще секунду.
-О…Мне очень жаль. Теперь понятно.
-Что понятно?
-Ну сначала от тебя уходит твоя единственная любовь. Потом погибает друг. Неудивительно, что ты в таком состоянии.
Так начался наш разговор. И с того времени столько уже чудес произошло, что я больше не удивляюсь. Ушел однажды в горы на пять дней с девушкой. Потерял свой крестик. Позвонил Сабрине.
-Он под твоей кроватью лежит.
-Не может быть. Он в горах потерялся.
-Он под кроватью, Стив.

Сабрина видела духов. Она не просто их видела, а полноценно с ними общалась.
-Один раз она сказала мне, что у нее появился парень. Она долго меня с ним не знакомила, и я не мог понять почему. Оказалось, парень был дух.

Я уже подзабыла все остальные истории, скажу только одно: к моменту, когда мы закончили говорить, у меня не было никаких сомнений в том, что это правда. И я хотела ее встретить.

Вечером мы с Мартином сели на его Харлей и отправились на вечеринку его друга - фотографа. Это была мини-выставка для своих на территории студии Warner Brothers.
-Помнишь фотографию, по которой Джулия ( главная актриса фильма) выбрала меня? Ту, которую она Саше (режисеру) показала? Вот это тот самый фотограф, который ее сделал.

Ночной Лос-Анджелес прекрасен. Теплый, теплый воздух обнимает меня, пока мы мчимся навстречу приключениям, мимо пальм по Сансет Бульвару. Попасть ночью на территорию студии - все равно что в Дисней Лэнд. Огромные здания, куча фур с аппаратурой.
Целый город, о котором известно только тем, у кого есть пропуск.
В зале его друга уже гора людей; комнатка довольно маленькая и все толпятся, как в метро. У одной стены стоит красивая девушка и делает всем коктейли. Много лимонада, много льда и очень мало водки. Всё, как обычно на таких бесплатных выставках. А на стенах висят практически все ныне живые и уже нет рок-звезды. Игги Поп, Джек Уайт, Пол Маккартни, Ред Хот Чилли Пеперс, все…Иногда мне удавалось вырвать из толпы хозяина вечеринки и поспрашивать об историях фотографий.
-Какая тебя больше всего интересует?
-Про Эми Вайнхаус можно? - я тогда только недавно посмотрела документалку о ней и мне было правда очень интересно.
-Можно, а чего же нет. Эту фотографию я сделал, когда Эми впервые прилетела в США с гастролями. Это было в Техасе. Она выходила из самолета с друзьями, а я довольно бесцеремонно к ней подскочил с просьбой ее сфотографровать. Друзья Эми даже схватили ее под руки, боялись, она на меня накинется. Она уже тогда прилично пила и была не в адеквате. Но в итоге она таки согласилась, мы приехали в клуб, где она должна была выступать и до того, как туда пришел народ, я ее сфотографировал на фоне сцены.

IMG_5128 IMG_5137

Здорово, конечно, но вскоре мне там осточертело. Народу было все больше и больше. Все одеты богемно, ни одной женщины без яркой губной помады и шлейфа дорогих духов.
Я договорилась встретиться с одним мальчиком из прошлого. Его звали Нейт. Четыре года назад он был моим соседом в комунне Стенфорда. Он был моим единственным тогда другом и остался важен и дорог моему сердцу. Вот, что я о нем писала (оставляю орфографию и все остальное, как было):

6 сентября 2011

Вечером гуляли с Нэйтом, один из самых интересных разговоров за последнее время. Его папа ученый бросил маму-художницу и ушел к стриптезерше. Свое детство он провел совсем один. Всю жизнь Нейт был аутистом и не мог даже зайти в супермаркет потому что там много людей. Для меня было честью с ним пообщаться. Он сказал мне, как зовут его игрушек, а первый вопрос, который он мне задал был: “Are you afraid of darkness?” А еще он процитировал мне разговор Лиса и Принца, и я чуть не расплакалась.

19 сентября 2011

В последннюю ночь в Пало Альто (после вечеринки в аэропорту) мы с моим прекрасным рыжем двух метровым другом Нейтом, чей, по забавному сложению обстоятельств или чего-то еще, любимый фильм - мой любимый фильм, Криминальное Чтиво, и чья любимая книга - моя любимая книга, Маленький Принц….это слишком длинное предложение, вы в нем запутаетесь, так что я начну новое. Так вот, в три ночи, вооружившись шапками и теплыми свитерами, мы пошли на миссию. А теперь, друзья мои, готовьте горшки потому что вы сейчас (простите меня пожалуйста за плохое слово, но по-другому не скажешь) будете ссать кипятком. Итак, внимание! МИССИЯ: украсть яблоко из яблоневого сада Стива Джобса, создателя компании “Apple”, исполнена!!! I FUCKING MADE IT!!!!!!!!!=)))))))))) САМОЕ СЛАДКОЕ ЯБЛОКО В МОЕЙ ЖИЗНИ АХАХХА =)))))))))

1 февраля 2012

Мы доехали до Пало Альто, Роб показал мне мое место. Он постелил мне на чердаке, где 20 окон и соответственно, температура как на улице. Всю последующую ночь я спала, обняв собственные заледенелые пятки, дабы не окачуриться окончательно. Я не сразу легла, мы попили чай, дело было уже к полуночи, а я знала, что за соседней дверью сейчас наверняка Нэйт и не могла думать ни о чем другом. Нэйт был моим другом, с которым мне было тяжелее всего прощаться и который буквально за день до этого написал мне, что скучает. Я не сказала ему, что приеду. Допив чай и будучи уже в сомнительной адекватности от всех перелетов, я пошла стучаться в его дверь. Он открыл. Ничуть не изменившийся, в своих любимых красных пижамных штанах в клеточку, он стоял как вкопанный. Вышел Ари. Я постоянно воровала у него сигареты, так что на этот раз привезла ему пачку Данхилл. Когда я еще была в Москве и Нэйт написал мне, что он скучает, я ответила что-то типа “Это так мило! Ну раз такое дело, пойдем прогуляемся сегодня ночью! Я зайду за тобой в полночь, не забудь свою дурацкую шапку”. Ну вобщем вы можете представить его реакцию, когда я реально постучалась в дверь в тот же вечер. Ночные прогулки были когда-то нашей традицией. Он натянул шапку и мы направились в наш любымый сад.
-Ну что…Стив Джобс, говорят, умер…Теперь можно спокойно тырить яблоки!
-Я как раз хотел предложить!
Простите за черный юмор. Я с огромным уважением отношусь к Стиву Джобсу.

До него мы так и не дошли. Мы сели на лавочку в садике:
-Это так…волшебно. Нереально. Я что правда сижу рядом с тобой на той же лaвочке в Калифорнии и мы говорим по-английски?
-Нет. Это сон. Ты спишь.
Нейт говорит таким мурлыкающим голосом и так пристально смотрит, что что бы он ни сказал, принимаешь это за аксиому. На секунду я задумалась и начала оглядываться по сторонам, пытаясь уличить свое сонное воображение в недорисованности картины. Потом я уставилась на Нейта:
-Не шути так со мной. Я же поверю.

Когда я уезжала, то обрисовала его руку в свой блокнот. И это был единственный раз, когда я не выдержала и прочитала страницу уже в машине. На ней было написано:”Было здорово приручить тебя и быть прирученным”.

По факту между мной и Нейтом никогда не было никаких физических проявлений любви. Мы играли вместе песни на гитаре и ночами напролет разговаривали. Нейт был очень красив. По-своему красив. У него была аристократичная внешность. Белая кожа, вытянутое лицо. Очень сдержанная мимика. И какие-то невероятно дурманящие глаза. Он смотрел всегда так пристально, как будто сквозь тебя, в самую суть. И тебе хочется без вина говорить правду и только правду. Я больше никогда не встречала такой взгляд. Сначала я решила, что он вампир. Это и был первый вопрос к нему:
-Ты что вампир?
-Да, а как ты догадалась?

Он с трудом подпускал кого-то к своей душе, зато легко пользовался своей внешностью. По вечерам он ходил на свидания, и тогда одевал красивое черное пальто, одежду темных тонов и совершенно преображался. Девушки у него шли вереницей. Я прекрасно понимала почему. Но ни с одной он не задерживался дольше, чем на один вечер или ночь. Этого времени хватало на то, чтобы одурманить очередную жертву, но не доходить до слишком личных разговоров.
А потом он возвращался домой, надевал свои мягкие пижамные штаны и стенфордскую футболку, заливал хлопья молоком, и уплетая их, рассказывал мне свои секреты.
Я испытывала к нему вполне логичное влечение, хотя на мой тип мужчин он совершенно не походил.
Самое сексуальное в мужчине - это интеллект. Остальное - приятный бонус, но не более того.

Вернушись сюда этим летом, я конечно даже не рассчитывала его здесь увидеть. Он давно съехал.

24 октября 2015

У Энджи, вечно молодой девочки, я о ней писала в заметке про Пало Альто, сегодня был день рождения. Вместо того, чтобы праздновать, она разодевшись в красное, с розой в волосах, как роковая аргентинская танцовщица, помогала мне делать сайт.
И вот, придя к логическому заключению в нашей работе, Энджи, с которой я два месяца уже нос к носу, спрашивает меня:
-Погоди… А ты знаешь Нэйта?
На что я отвечаю:
-Конечно я знаю Нэйта! Ты знаешь Нэйта?!?
-Да! Мы с ним были лучшими друзьями, когда он здесь жил.
-Что за бред? Ты жила в то время в другом доме, тебя здесь не было!
-Да, но в сентябре я переехала сюда, как раз, видимо, когда ты уехала. И мы стали дружить с Нэйтом. Он был безумно влюблен в тебя и только о тебе и говорил.
-ЧТО?
-Да-да. Я собиралась тебе сказать,… потому что я помню, что он говорил про Дашу, и когда я тебя встретила, я подумала “погодите, это что та самая Даша?”, но ничего тебе не сказала. Забыла как-то.
-Ты прикалываешься, да? Это шутка?
-Нет-нет. Он пытался встречаться с кем-то и все сравнивал девушек с тобой. Говорил, они всё равно по уровню до Даши не доходят.
-Фак, Энджи, если это шутка, остановись прямо сейчас.

Но это была не шутка…. Я знаю, что не смогу тебе передать свои чувства до конца, но хоть на секундочку, просто представь…. Спустя четыре, блять, года…

И вот, выйдя из галереи в Лос-Анджелесе, я предвкушала встречу с Нейтом. Он подъехал к студии.
Но на деле это было странно.
Он ничуть не изменился. Все так же ходил в пижамных штанах и вообще теперь жил со своей мамой. И вроде было интересно говорить, но что-то было не так.
И я могу совершенно точно выдать теперь диагноз такой ситуации. Практически все мои встречи из прошлого несли за собой одно разочарование. Дело в том, что прощаясь с человеком, ты бальзамируешь в своей памяти не только его самого, но и всё, что с ним было связано. В том числе и то, кем ты был сам. В твоей памяти остается красивая картинка, по которой приятно иногда ностальгировать. Но правда в том, что это уже законченная история. И в большинстве случаев лучше такие истории не ворошить, а просто быть благодарным за то, что они существовали. Потому что точно так же уже ничего не будет.

Мы погуляли, посидели в его машине. Потом в какой-то момент он решил начать ко мне приставать, причем просто схватив меня за грудь, и окончательно тем самым разрушил остатки моих замков. Он довез меня до дома. Мы попрощались, договорившись, что увидимся еще, но, кажется, нам обоим было понятно, что этого “еще” никогда не настанет.

22 декабря 2015

С утра я беру в охапку ноутбук и бегу в кафе. Второй день по неизвестным синоптикам причинам с неба течет вода. “Очень много течет воды”. Сбежала от пасмурной погоды Сан-Франциско я, конечно, на бис. Кофе и сэндвич на 14 долларов. Больше сегодня не ем.
-Salmon bagel for Dasha!
-That’s me.
-Here you go, sweet. - говорит мне добрый негр в смешной кепке и улыбается.
Какой хороший день, когда он начинается с добрых слов от незнакомца.
22 декабря. Каждое 22е число месяца означает, что сегодня произойдет что-то значимое. Я в это верю, и только потому оно и работает. И только я об этом вспомнила, как папа прислал мне сообщение:

“Дарулёк, привет! Все хочу написать тебе, да то телефон дома забуду, то ещё чего. Прочитал про Портленд. Дашкин, это уже серьёзно (впрочем, не знаю нужны ли тебе какие-то оценки). Тем не менее, в двух словах - я покрякивал. От гордости, что это сотворила моя дочь (куда ж без меня), от некоторой тревоги ( куда ж без родительской опеки), а на самом деле - от удовольствия. Твори, котёнок, не важно станет это твоим хлебом или нет, в любом случае, есть люди которым важно то, что ты делаешь, а значит всё не зря. Я стараюсь читать, не думая что это ты, и в этот раз это почти получилось. В смысле познакомиться с новым человеком, новым, хотя местами довольно сильно напоминающим мою любимую Дарульку. Люблю тебя и горжусь. Ты моя умничка, сумела таки убедить своего скептика отца в своём праве на собственный выбор и в том, что сценарии счастья могут быть разными. Люблю, целую”.

Еще пять лет назад я на рулоне от обоев начала составлять “список дел на жизнь”. С тех пор вписывала туда всё новые и новые пункты того, что мне хотелось осуществить в своей жизни. Когда я что-то исполняла, ставила крестик рядом с пунктом. И одним из таких было: чтобы папа сказал “я тобой горжусь”.

Я забираю завтрак и сажусь за длинный стол. Слева от меня двое ребят пишут музыку, справа - симпатичный мальчик шевелит губами, учит сценарий. Сзади девушка с эрокезом монтажирует свое видео по йоге. За окном вдоль дороги огромными столбами возвышаются пальмы.

Welcome to Los Angeles.

Processed with VSCOcam with c1 preset

Моя жизнь у Мартина не была сладкой. Спала я на полу детской под тоненьким пледом, потому что жена Мартина прогоняла его из комнаты, и он занимал диван гостиной. Он смотрел сериалы до двух ночи, громко их комментируя, пока я пыталась заснуть на другой части дивана, потом была минута тишины, и он начинал адово храпеть. При этом он, извини за слово, пердел. И до и во время сна на полную громкостью, на какое только способно его тело, не извиняясь. Мне было стыдно переспросить “what the fuck”, и я просто уходила спать на пол в детскую.
Днем ребята куда-то уезжали по делам. Я оставалась дома. На четвертый вечер моего прибывания Мартин пригласил на ужин Стива. Я еще днем ушла к Стиву в гости, чтобы спокойно писать в тишине, предупредила об этом ребят. Сам Стив уехал и оставил меня запертой. Когда он вернулся, было самое время идти на ужин, но он предложил выпить по бокалу шампанского. Мы опаздывали на двадцать минут.
-Может нам пойти, Стив?
-Да не беспокойся, если что, они позвонят.

Тут раздается громкий стук в дверь. Мартин заходит в комнату, бешеный, как бык. Его гнев пробивает, как стрела. Я никогда не могла от таких стрел спрятаться.
-Какого черта?! Вы рушите всю энергетику!! Какого черта вы тут сидите? Ужин должен был начаться полчаса назад!!
Стив с улыбкой извиняется.
-Come on, man!-говорит Мартин, стиснув зубы.
-Я же говорила. - бормочу я Стиву и бегу за Мартином.
-Ты, блять, гость! Какого хера?!?! У вас так в России делают?! У нас так благодарность не проявляют! Прояви уважение! Ты и на сьемках так себя вела бесцеремонно!!

Он выходит на улицу в бешенстве, как будто сейчас ударит стену. А я захожу в дверь квартиры и извиняюсь перед Питой. Она говорит, что все в порядке. И я чувствую , что тут поверх их семейного конфликта любая неполадка может быть катастрофической, даже наше опоздание на ужин. Я понимаю, что Пита просто устала, и вспоминаю, что мне сказал с утра Мартин:
-Семейная жизнь - тяжелая штука. Трахаться хочется, просто не могу успокоить свой член. Ему нужны новые девочки. -рассказывает он, пока мы покупаем кофе; я не верю своим ушам. -Ты это, прости, что мы мало тусуемся, сама понимаешь, рождественские праздники - время быть с семьей.

Каждую ночь он садился на мотоцикл и ехал на вечеринки. Значит, это ещё “мало тусоваться”. Молодец, папаша, хорошо живешь. А Пита из кожи вон лезет каждый день, чтобы выглядеть просто чудесно. Макияж, завитые волосы… элегантная одежда. Она называет его “honey” и терпит все его выходки. Это страшно.
Они сыпят красивые счастливые семейные фотографии в фейсбук и инстаграм по пять раз на дню, в то время как каждый сантиметр их белых улыбок - фальш.

-Мужчины всегда остаются маленькими беспомощными детьми. Это нормально. - говорила мне она.
-Да как бы нет… Это не нормально. - думаю я, но вслух не произношу.

Мы садимся ужинать. Я вспоминаю все эти моменты ярости Мартина, вспоминаю его поведение на съемках. Вся его радость и восхищение жизнью компенсируются неадекватным гневом. Все забили. Я нет. Когда на меня орут, меня сносит с колеи.
“Never outstay your welcome” крутится в моей голове. Надо съезжать. Но куда? К Стиву? Они неправильно поймут. Каучсерфинг? Слишком долго и тоже как-то не так, получится, что я съехала специально от них. Но здесь оставаться я теперь не могу. Я смотрю за тем, как Пита пытается есть и кормить ребёнка одновременно. Как наплевать Мартину. И чувствую уровень одиночества и тоски в душе Питы.
Мы все совершенно одиноки. Даже этот крендель в стульчике, который ещё не успел ничего понять.
Мне хочется поджечь весь мир, потому что он безнадёжен.
Полчаса я пытаюсь держать лицо, но понимаю, что больше не выдержу. Я поджимаю губы, чтобы не было видно, что меня переклинило. Как можно изображать улыбку, когда тебе на голову вылили ведро дерьма? В конце концов я говорю, что прогуляюсь.

Выхожу из квартиры, поднимаюсь на второй этаж этого комплекса и сажусь на пол, облокотившись на стенку.
На первом этаже большой бассейн, отсюда его видно; у двери каждой квартирки стоят стульчики и растения. Но сидеть на чужих стульях некрасиво, поэтому я выбираю входной коврик.

Мимо меня проходит толстая женщина-домохозяйка, любительница кошек. Несет соседке подарок.
-Ой, привет, малышка. Мне на секунду показалось, что ты плачешь.
-Так и есть
-It’s alright. Все плачут под канун рождества.-сказала она самым замученным голосом.

На следующий день Мартин и Пита попросили меня съехать. Сказали, что у них такое чувство, будто я использую их для жилья. Забавно, учитывая , что я приехала сюда исключительно чтобы навестить их и нигде, кроме как с ними не была. Вот это, особое поганое чувство. Давно его не испытывала. Я иду собирать вещи и переезжаю к их соседу, потому что больше никого в городе и не знаю. Я готова была сразу свалить куда подальше, но они сказали, что мне стоит остаться у Стива.
-А завтра можем погулять вместе, любовь!
-Я только с удовольствием. Простите, что доставила вам дискомфорт.
-Все хорошо, просто квартирка маленькая, сама понимаешь, тяжело.
-Значит, вы не против если я останусь пока у Стива?
-Нет, тебе точно стоит остаться!
-Хорошо, я останусь. Тогда завтра будет удобнее с утра встретиться.
-Точно. Ну мы опаздываем, любовь, давай, до встречи.

После я пошла прогуляться. Хотела уйти к природе и, найдя на карте зеленый кусок города, направилась туда. Оказалось, что это то самое знаменитое кладбище “Hollywood Forever”. Первый и последний раз я была здесь летом 2011го. В летние ночи тут показывают старые классические фильмы.
Это, пожалуй, самое красивое кладбище, что я видела. Сравниться может только Риколетта в Буенос Айресе. Огромная зеленая территория с прудом, мостиками и всеми видами птиц. Тут даже павлины гуляют. По прудику плавают лебеди и утки. Старый мужичок стоит на мостике и кидает им хлеб.
Несколько лет назад кладбище не выглядело так роскошно. Оно было практически заброшено. И трое ребят купили его за копейки. Никто и предположить не мог, что на кладбище можно сделать деньги. Теперь тут постоянно проходят какие-то мероприятия. И местечко в этой земле обойдется в миллионы долларов.
На удивление, здесь много русских и евреев. Больше половины кладбища! Пока я пыталась показать Демину по скайпу смешные фамилии, ко мне подошел охранник и сообщил о том, что фотографировать можно только могилы знаменитостей. Интересно, а что если Бубук Виниямин Валерьевич - звезда моего мира? Я убрала телефон и пошла гулять в одиночестве. Много режиссеров. На их могилах выдают список снятых ими фильмов, гравировкой на камне.

Отдельное поле отведено детям. Одна могила мне запомнилась. Это была восьмилетняя девочка. Вся могилка была заставлена детскими игрушками, свежими цветами, лампадками, в которых горел огонь. Тяжело продолжать быть преданным ребенку, когда он уже давно улетел. Если хочешь найти место, где есть Бог - иди не в церковь, а на кладбище. Почитай, что пишут люди на памятниках, посмотри, как они любят. Бог есть любовь.

IMG_5258

На следующий день я встретила Питу в коридоре.
-Привет! Ну что, идем гулять?
-Детка, у нас другие планы. Мы сейчас едем к друзьям, извини.
-Окей…
Через пятнадцать минут Мартин постучался в дверь и предложил поговорить. Вместо того, чтобы друг друга понять, мы только сильнее разрыли пропасть. Он вкатил мне список того, что я сделала не так:
-В раковине были мои волосы
-Я не спрашивала разрешения пойти в душ, а просто сообщала, что иду туда
-Я мыла посуду только за собой
-Я не так сложила простынь и одеяло. Сложила их вместе, а надо было раздельно.

Мне было очевидно, что всё это слова Питы, а не его. То же самое мне сказал Волшебник. Гадко. Мы столько вместе прожили. При этом я все дни напролет играла с их ребенком, пытаясь дать им свободное время, и всячески пыталась не мешаться. Вспоминая всё, что я сделала для Мартина, мне было дурно от его подкаблучничества. От вранья. Он слепо повторял слова Питы, спасая тем самым свою собственную шкуру. Сам он себя вел куда хуже.
Всё, что я могла сделать - это извиниться. Но больше я не хотела его видеть.
-И не оставайся слишком долго у Стива. Не надо юзать нашего друга, ладно?
-Да вы же сами мне предложили у него остаться!
-Ну ты просто не затягивай…
-Ясно.

Я зашла в дом и стала собирать вещи. Я рассказала всё Стиву.
-Ты знаешь, когда эти двое жили у меня, а было такое кучу раз, они превращали мою квартиру в полный бардак, а когда съехали, даже не предупредили. Просто оставили свои вещи по всей квартире и свалили к друзьям. Детка, куда ты собираешься?
-Отсюда подальше. Прости, Стив, я не могу остаться.
-И куда ты поедешь?
-На Венис Бич. Давно собиралась заночевать с бомжами, похоже, самое время.
Он пытался протестовать, но это было бесполезно.
Он попросил довезти меня до остановки. Потом затащил в кафешку и, как мне кажется, специально вспомнил свои самые интригующие истории, чтобы я не могла перебить и продолжала слушать. Когда мы вышли уже темнело. А это было плохо. За полдня я бы точно нашла, где ночевать, но вот знакомиться с людьми в темноте - это уже другая история.
-Я тебя прошу, опомнись.
Он предлагает поехать мне к Лидии на рождественский ужин. Говорит, я могу остаться ночевать там. На улице стало холодно, а у меня даже не было налички на автобус. В итоге я сдаюсь и соглашаюсь. Мы приехали к Лидии. Ее мама приготовила кубинский ужин. Я и понятия не имела, что авокадо прекрасно идет с луком. Оливковое масло, перец, и салат готов.
-La Rusa! Que bonito!

Мы болтали вчетвером, Стив, Лидия, я и ее парень до часу ночи. Было безумно увлекательно. И тогда, уже не помню по какому именно поводу, Лидия встала из-за стола и выдала фразу:
-Даша, у тебя мудрость восьмидесятилетней женщины.

Я запомнила.

А потом каким-то образом зашла речь о призраках. Лидия рассказала, что в ее подвале живет какой-то злой дух. Сначала я подумала, что она прикалывается. Но она не шутила.
-Мы все это чувствовали. Там становится очень плохо, прямо тяжело. Я позвала один раз священника, но он ничего не сделал. Я решила вытравить духа сама. Пришла, зажгла лаванду и просто наорала на него. Это было плохой идеей. Он не ушел. А у сына, который спит над тем местом, где дух живет, начались кошмары. Он кричал во сне каждую ночь, пока мы не повесили ловца снов. Позвали потом Сабрину, подругу Стива, не знаю, рассказывал ли он о ней тебе. Так вот она стояла в том углу, стояла, а потом как закричит: “You know what, I’m not scared of you either! Fuck you!” И ушла. Сказала нам не лезть, сказала, что он не хочет никуда уходить, лучше его просто не беспокоить.

Я не поверила. Они мне предложили спуститься вниз, но я, ясен пень, не пошла.

Стив рассказывал про свою прошлую жизнь. Сказал, что Сабрина описала, кем он был, а Лидия по всем приметам и описаниям его нашла. Она показала мне фото. Это был знаменитый режиссер, который жил в Голливуде 50 лет назад. Звали его Билл. Удивительно, но лицо было и правда чертовски похоже. Какая-то схожая харизма.
Этот Билл был убит одной из его любовниц. Она застрелила его. Сабрина сказала, что его бывшая, рожденнная 22го февраля - и есть та же самая любовница. Он сверил даты. Оказалось, что любовница в этой жизни родилась в тот же день, когда умерла любовница из прошлой жизни. И расстались они, кстати, когда та тоже схватила пистолет и стала Стиву угрожать. Родственные души притягиваются друг к другу снова и снова в разных жизнях. Вот такой вот маскарад.

Мне постелили в детской, волшебник спал на диване. Я пела ему русские песни на гитаре, пока он не уснул, а затем ушла сама.
На следующий день было рождество. Американцы празднуют его следующим образом: весь день разъезжают по домам друг друга и дарят подарки. Мы приехали в дом Шантал еще днем. Я помогала готовить, а к вечеру, когда пришла гора гостей, мы с детьми отправились на второй этаж и стали играть в прятки, затем в “сардины”. Сначала я это делала потому что дети просили, и потому что кто-то должен был с ними быть, пока взрослые напиваются. Но уже спустя час я поняла, что идти вниз у меня нет никакого желания. Нам было безумно весело. Если выбирать между играми и разговорами - я выбираю игры. Всё уже обсудили.
Играть с детьми мне помогал 19ти летний мальчишка. Он был темнокожий и сразу мне понравился. Я не могла понять, показался ли он мне симпатичным потому что и правда таким был или потому что я просто истосковалась по мужчинам. Но всё это перенесло меня в настроение детского лагеря, как будто мы с ним двое вожатых и это наш отряд. Когда я водила, этот парень спрятался в ванной за дверью. Для усложнения условий мы выключили весь свет на втором этаже.
-Серьезно? Ты думал, я тебя не найду?
Тут он захлопнул дверь и поцеловал меня. Это было странно. Мой русский мозг чувствовал, что совершает какой-то акт против природы. И вроде бы я не расистка, но, сука, странно.
Поскольку ночевать у Стива и попадаться на глаза Мартину я не хотела, я спросила разрешения вписаться в доме этого пацана и его брата. Тут как бы либо они, либо улица. Они согласились.
-Только у меня ночная смена в клубе. Если ты не против, поехали со мной, а оттуда мотанем домой.
-Без проблем. Но у меня с собой рюкзак.
-Ничего, спрячем.

Клуб оказался довольно навороченный. Он познакомил меня со всеми работниками, и те наливали бесплатно. Вход практически во все клубы ЛА стоит от двадцатки. Естественно, я бы не стала платить. Так что теперь у меня была возможность потрясти попой под диджейский сет с остальными, но мне было куда веселее тусоваться на кухне с этим парнем и огромным страшным вышибалой. Вышибала этот был прекрасен. Идеальный персонаж. Большой живот, растянутая футболка. Выше двух метров. Зловещие татухи по всему телу. При этом он очень мило пытался отбить моё внимание. Люблю таких больших и на первый взгляд страшных, которых все боятся, а на самом деле они добрые медведи. Просто нужно в душу глядеть. На его руке был огромный круглый шрам.
-Что это?
-Это? Да у меня начался рак кожи, врачам пришлось вырезать кусок. И вот эта кожа на месте дырки - она взята с моей ноги.

Я поняла, что и правда, кожа в этом кружке отличается от другой; на ней были ярче видны точки пор, откуда росли раньше волосы.
Пока пацаны жарили картошку и крылышки, я сидела на столе и попивала свой “Белый Русский”. То, как они разговаривали, безостановочно друг друга подкалывая, было настоящим перфомансом. Сплошной слэнг. Мне с трудом удавалось изъять из него хоть одно знакомое слово. Остальные работники иногда спускались вниз выпить вместе с нами. Когда бы эти тусовщики наверху знали, в какой жопе и антисанитарии готовятся их крылышки, наверное поперхнулись бы. На полу туалета мы накуривались с этим черным парнишкой и обсуждали кино. И там, в подвале огромного клуба, я чувствовала себя, как дома. Потому что мы оба были простыми, прозрачными. Просто дети. Kids just wanna have fun. Мне нравился его интерес к жизни, к любой новой теме. Он еще был живым, он еще искал ответы на вопросы.

IMG_5410
Ночевали мы в итоге в одной постели. Оказалось, что это большой общага-дом, так что больше было негде. С утра в моей голове играли строчки песни:

“Зачем ты спишь с негром, черным как сажа
А моя любовь к тебе по твоим словами лишь лажа”

Вход в единственную ванную лежал через эту спальню, так что все, кто жил в этом доме успели заценить, что в постели этого черного паренька лежит блондиночка. Девочки говорили “оу” и закрывали дверь, пацаны бесцеремонно обходили кровать и шли в туалет. Прямо детство вспомнила. Оказалось, что нахожусь я в полной жопе. Мы были дальше Пассадены. На машине отсюда до Голливуда час. На транспорте - примерно столетие. Без тачки ты в этом городе какашка.
А потом случилось то, что случается со всеми женщинами, пока у них не наступит климакс. Мне нужно было обезболивающее. Срочно. Прошу у черного парня “эдвил”. Это единственное, что я знаю; он вручает что-то другое. Я пью. Но не помогает. Прощаюсь, пока он лежит в постели, одеваю рюкзак, вываливаюсь на улицу и плетусь в сторону Лос-Анджелеса пешком. Нужно было успеть приехать на Венис Бич до темноты, чтобы задружиться с кем-нибудь и вписаться.
Я долго шла, пока не вышла на трассу. Автобусов не предвещалось еще два часа, и я решила стопить. Остановился мексиканский наркодиллер. То, что надо. Нормальные люди в Америке практически никогда не останавливаются. Подбирать стопщиков здесь вообще запрещено. На его переднем зеркале висели четки с кисточкой. Такие же были выбиты на руке. Через пару минут он уже стал предлагать мне все виды наркотиков.
-Наркота мне не нужна, но скажи мне вот что: ведь правда, что вы здесь кокаин мешаете со всяким дерьмом?
-Естественно. Спиды и прочий порошок.
-Я знала.
-Слушай, я только что понял, что мне надо заехать к коллеге, он варит мет. Надо у него забрать товар. Могу тебя у станции поездов высадить, ну или поехали со мной.
-Давай у станции.

Он начинал со мной заигрывать, задавал все эти стандартные вопросы, и я не была уверена, что выйду из того дома живой, если поеду с ним. Он высаживает меня в незнакомом городе у станции; Я адово голодна. Полчаса я шатаюсь с рюкзаком по городу в поисках еды. От боли я начинаю тупеть. Я чувствую, что не могу соображать. Каждый шаг - боль. Все рестораны дорогие. Ну давай же. Сабвей. Везде должен быть гребанный Сабвей.
Мимо проходит какая-то веселая мексиканская семья в шесть человек. Они заходят в стейк-хаус. Параллельно поискам, думаю, в каких разных мирах мы находимся с этой счастливой семьей. Какие разные у нас заботы. У них - поменять покрышки у машины и купить новые туфли дочери. У меня - найти , где сегодня спать.

“Когда путешествуешь, становишься ближе к Богу, потому что только Бог видит такое разнообразие жизней сразу.”- звучат в моей башке слова, и я их записываю.

Иногда просто хочется написать “ааааааааааааааа” в надежде, что это передаст все твои чувства. Но хрен.
Живот адово скручивает. Трудно шевелиться. Я плотнее затягиваю ремень рюкзака на бедрах и вспоминаю скептический мужской вопрос-анекдот: “Как можно верить твари, которая истекает кровью каждый месяц и остается живой?” Лучше бы спросили, каково такой тварью быть.

В этот момент мне пишет незнакомый парень:
-Привет, Даш! Я тут решил, а возьми меня с собой! Я серьезно.

И тут меня накрывает злость. С собой - это куда, мальчик? Хочешь потаскаться со мной без жилья, просыпаться хер знает в чьей постели и не знать, куда и главное зачем тебе дальше? Куда с собой? Ты ведь даже цвета моего не знаешь.
Вымораживает то, что мне ясна цель такого сообщения. “Я написал, значит я что-то сделал”. Ведь если ты хочешь совершить действие, ты об этом не говоришь, ты его просто совершаешь. Хотел бы он путешествовать - давно бы это сделал. И я тут совершенно ни при чем. Но написав мне, его совести становится легче. Он и дальше будет сидеть дома. А значит, мой ответ совершенно бесполезен. А у меня от боли в глазах рябит, я даже в клавиши не попадаю.

Спасла радуга на полу Сабвея. Я осела на пластмассовой лавочке, а этот радужный лучик растянулся на весь пол. Ната говорит, что в её доме появляется иногда такой лучик. Она всё не может разгадать, откуда именно он приходит, обыскала всю квартиру на источник, не нашла и решила, что это волшебство. Когда он появляется, она фотографирует этот луч. Поэтому сейчас он меня поддержал. Наверное, только он и мог понять мое состояние.

Я добралась до Юнион Стейшн.

Самая старая и красивая железно-дорожная станция Лос-Анджелеса; пошла искать Старбакс, чтобы засесть и решить, что делать дальше. Каким-то образом вокруг меня была одна Мексика; Весь Лос-Анджелес - это кварталы стран мира. И видимо эта зона принадлежала Мексике. Куча магазинчиков со всеми прибамбасами Центральной и Южной Америки: цветные свитера из лам, сумочки, дудочки, сережки. Всё то, что стоит копейки там и состояния здесь. Играли какие-то Перуанские музыканты. Народ со всей площади собрался вокруг них вместе с детьми. Сегодня, видимо, выходной, везде одни семьи. В кругу танцует какой-то низенький индеец, с желтым пером, воткнутым в шапку и полуразобранным велосипедом, прямо на плечах. Вот почему я не уезжаю из Америки пять месяцев. Потому что такого колорита и разброса людей больше нигде не найти; и это не яркие слова. Это правда.
И вот, в тот самый момент, когда я думала, где же мне сегодня ночевать, к площади подъехал огромный белый джип. Из него выбежали люди, с палатками и спальниками, и стали раздавать их всем бомжам. Такие жизненные состыки последнее время меня просто преследуют… Уже как-то страшно становится. Может быть, все это сон и я сама его строю? О чем подумала - то и будет.
Я подошла к джипу:
-Извините, а вы что раздаете бесплатно палатки и спальники?
-Да, вам нужно?
Я пыталась взвесить, насколько в сравнении с постоянными бомжами мне необходима палатка.
-Да бери, бери!!-подпихивает меня сзади мексиканец, который, видно тоже подбежал на раздачу.
-Давайте я может только спальник возьму?
-Бери и палатку тоже! Не понадобится - другому отдашь.- говорит мне водитель и достает с заднего сиденья палатку со спальником.
Палатка тяжелая в огромной упаковке, спальник судя по размеру “комфорт -20с”… Лучше так спать, без ничего, чем на своем горбу столько килограмм тащить. Но даренному коню… В общем я взяла подарки и подумала, что раз такая пьянка, надо их заюзать. Добралась до Гриффин Парка. Ограждений нет. Полиция еще не начала патрулировать. Я долго шла, пытаясь уйти как можно дальше от дорожек. В конце концов нашла таких же ребят, которые там тоже собирались ночевать, на бомжей они не походили. В таких делах (проверке людей на вшивость) остается надеяться только на интуицию. Но обычно она не подводит. Я поставилась рядом. И, конечно, полночи не спала.

На следующий день волшебник повез меня на Венис Бич. Я не стала ему говорить, где ночевала. Пока мы ехали, опять зашла речь про Сабрину. Я сказала ему, что мне бы очень хотелось с ней увидеться. У меня не было к ней никаких вопросов насчет себя. Мне хотелось понять другие, более важные вещи.

 

IMG_5621

 

-Ты говоришь, ты разговаривал со своими родителями через неё?
-Да. Больше с матерью, чем с отцом. Иногда мне хотелось поговорить о чем-то еще, но Сабрина говорила, что у мамы куча вопросов, и приходилось отвечать. Не могу же я послать покойную маму.
-А как ты понял, что это и правда твоя мама?
-У меня не было никаких сомнений. Потому что она говорила о том, что даже я уже сам забыл. Вспоминала какие-то моменты из детства, каких-то моих подруг, с которыми я уже даже не общаюсь…
-Я вот что не понимаю: если реенкорнация существует, как же тогда души приходят к своим родственникам в виде прошлых себя?
-Я это тоже не понимаю. Сабрина сказала, что часть души может оставаться в высшем мире, а часть жить на земле. Давай сделаем так, я ей позвоню. Пиши мне вопросы на листочке, я ей их задам.

Так и сделали. Я писала, он спрашивал, Сабрина отвечала. У нее был добрейший девичий голосок, чувствовалось только, что она устала. Стив сказал мне, что она не очень общительна и не часто выходит из дома.
-Она иногда уходит из каких-то мест, потому что ей там не нравится энергетика. Когда она пришла ко мне домой, пошла со всеми разговаривать. Сказала, что у меня тут в квартире целая тусовка актеров немного кино. Что они каждый день закатывают вечеринки. Я спросил, почему у меня. Она ответила, что они считают меня смешным, что я им нравлюсь. Ну я и правда смешной.

Мы доехали до Венис и перед тем, как попрощаться, прогулялись вместе до пляжа. По этому же песку гулял Джим Моррисон и сочинял свои первые песни. Мы подметили с Волшебником статистику, что автоматически притягиваемся к старым душам и людям со способностями, которые видят и знают немножко больше других.
А после я рассказала ему историю одного человека, который был мне не безразличен, которому я хотела помочь, но не могла. Я объяснила, что хочу поговорить с Сабриной об этом, а ещё о том, как все это работает.
-Я предложу ей, но сразу тебя предупрежу, она может не согласиться. Все зависит от ее настроения, я не стану на нее давить. Но я представлю тебя ей, а там уже как карта ляжет.
-Я не беспокоюсь по этому поводу. Мне кажется, все двери открываются тогда, когда наступает время. Я думаю, я дошла до следующей ступени. Но если она скажет “нет”, я сочту это за знак и не стану настаивать.

Она не сказала “нет”. Мы встретились, и я обо всем с ней поговорила.
И самое смешное, мой друг, что полтора месяца назад, когда все выше описанные события происходили, я горела желанием поделиться своим знанием со всем светом. Я записала на диктофон всё, что Сабрина говорила. Мой мир перевернулся с ног на голову и теперь уже не будет прежним никогда. Но желание говорить об этом пропало. Пропало по нескольким причинам. Первая: я понимаю, каким бредом прозвучат мои слова для большинства. Семьдесят процентов сочтут, что у меня поехала крыша. Мне нечем доказывать всё, что я узнала, да и нет желания доказывать что-либо вообще. Второе: те, кто захочет узнать и будут к этому готовы, все равно всё узнают. Я готова рассказать это кому-то вечером на кухне. Но писать сейчас об этом не хочу. Может быть когда-нибудь я поделюсь этой историей с тобой лично.
Пока я ехала в автобусе обратно в Сан-Франциско, я слушала аудиокнигу “Путешествие души”, которую мне сказала прочитать Сабрина.
-Когда я читала ее, над моей головой собралось такое количество духов, что я не могла сосредоточиться. Они всё поддакивали и ликовали. “Так, так всё и есть!” - говорили они.

Я слушала книгу, всматриваясь в ночные поля за окном. Мне хотелось плакать от счастья. И я написала тому человеку, с которым была раньше в близких отношениях, про которого я спрашивала у Сабрины и которому хотела помочь:

“У меня есть очень хорошие новости. Я очень рада. Я теперь много чего знаю. Я хотела бы поделиться с тобой. Мы никогда не умрем. Я никогда не потеряю тебя, а ты меня. Ты увидишь всех своих близких снова. Я увижу своего дедушку. Мне теперь так хорошо и спокойно. Я была глупа, хоть на секунду предположив, что мои чувства иллюзорны. Иллюзорно как раз все остальное. Мы всегда будем рядом. Я больше не боюсь смерти своих близких и друзей. Я теперь всё знаю. Ты не платишь за грехи отца, как я думала. Такого не существует. Все круче. Ты выбрал своих родителей сам. Для чего-то. Мы выбираем тип жизни, даже измерение. Выбираем сами всё изначально, подбираем тело и мир. Мы ставим себе задачу на эту жизнь. И пытаемся её исполнить, выучить какой-то урок. Многие люди находятся в коме, так и не проснувшись. Мы должны проснуться. Твой дар - это серьезное испытание. С ним приходит ответственность. Все звучит, как в комиксах, но ты должен направить его в нужное русло, для высших целей. Если мы пытаемся сбежать от своего предназначения, нам становится только хуже. Умершие рано сдались. Многие просто сдались, не выдержав возложенных на них задач. Все, что мы ощущаем - всё так и есть. Это и есть правда. Мы будем всегда вместе. Души находят друг друга в следующих жизнях. Мы никого не теряем. Это так круто. Теперь я могу сказать, что все будет хорошо. И это не враньё. Мне бы хотелось тебя обнять. Душой я сейчас так и сделала. Как же здорово. Ну всё. Оставлю тебя пока одного.”

Я закрыла глаза и уснула с улыбкой. Приближался новый год.

И сейчас я понимаю, что если бы я не поругалась с Мартином - не переехала бы ко Стиву - не поговорила бы с Сабриной, то может быть никогда так и не нашла бы ответы на свои вопросы. И всё это была бы совершенно другая история.

Через полтора месяца я вернулась в Лос-Анджелес. На нём закончились мои американские приключения. И за три часа до того, как я покинула страну, мы снова встретились с Сабриной. На этот раз у меня появились вопросы про себя и про то, что мне делать дальше. Более того, они не давали мне покоя. Не давали ни спать, ни есть. У меня ехала крыша.

Вместо оговоренных пятнадцати минут, я разговаривала с Сабриной час. И за этот час я узнала о своих прошлых жизнях, о том, кто мне помогает и чего от меня ждет. О других людях, которые мне важны и моей с ними связи. И всё сходилось. Совершенно всё. Всё, что я не могла объяснить раньше… Мою тягу в балету, цыганские повадки подворовывать и скитаться, стремления путешествовать и открывать новые места, всё… Всё совпадало.

У меня есть три ангела. Один высокий в парандже, другой - солидный джентельмен, третья - красивая африканская женщина. Я с ними общалась. Они мудрые и с отличным чувством юмора. Пытались даже говорить с Сабриной на русском. И нет, это никакая не шизофрения. Было очевидно, что всё это правда.

Сказали, мне нужно найти внутренний якорь.

Так я узнала, что на самом деле я никогда не одна.

 

Текст: Пахтусова Даша.

Иллюстрации: Мими Ильницкая.

Dasha3

Comments:

  • henzo March 07, 2016

    Даша ты очень крутая. Ты и так знаешь что делать, просто советую поменьше копаться в себе или понять логику других, просто воспринимай все как есть и не пытайся понять почему так. И все будет збс.

  • Makes May 14, 2017

    Thank you, baby 🙂

  • Геннадий May 12, 2018

    Даша! Приезжай на Аляску или в Рортленд или в Сиэтл! Кров и еду обеспечим!

  • Rimma July 14, 2018

    Даша, здравствуйте! Спасибо!

Leave A Reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *