Полтора часа до конца лета. Парень, который временно спас меня от одиночества уезжает обратно в свою стабильную Москву, где его ждут ещё года
Спрятанная в Мексике.
В аэропорту Мексики я познакомилась с полицейским с добрыми глазами и его собакой Панчо. Белый лабрадор проверял сумки на еду, взрывчатку и наркотики. Я увидела, как этот мексиканец кормит пса за каждую находку и заботливо треплет его по голове. Он разрешил мне погладить Панчо и принялся рассказывать всякие смешные истории об их находках. Так я поняла, что Мексика мне понравится. “Раз ты там, теперь я не беспокоюсь за Мексику”, – появляется из ниоткуда голос, срок годности которого давно иссяк. Я отмахиваюсь от него как от назойливого комара и возвращаюсь в реальность. Рядом со мной стоят три еврея. Звучит, как начало анекдота… С этими ребятами мы делили последнюю ночь в Гаване в одном хостеле и, по забавному стечению обстоятельств, теперь попали на один самолет. Потягивая с ними мохито на крыше под звездным небом, я вспомнила про своего друга Дэнни, родом из Израиля. Я писала о нем в истории “Мужчина в черном плаще”. Дэнни был музыкантом и прославился тем, что участвовал в программе “Голос” и в реалити-шоу со всеми своими братьями и отцом. Все они музыканты. В итоге его постоянно преследовали папарацци и собственный образ, точнее то, каким его представляли. И он сбежал в Штаты, чтобы начать другую жизнь. О музыке он вспоминал лишь навещая джазовый бар на Хейт стрит. Мне не забыть его огромные уставшие глаза и ту ночь, когда мы стояли голые на балконе моей комнаты с одним бокалом вина на двоих. Вот эта история:
Я вернулась в Сан-Франциско и решила сразу встретиться с Дениэлом. Это был мой последний день в волшебной комнате с самым красивым видом из окна, что только можно представить. Хотелось отпраздновать. Я писала и напивалась, смотря параллельно фильм “Призрак”. Выпила почти всю бутылку подаренного белого вина, когда мой друг наконец закончил свою встречу и направился ко мне.
Дениэл для меня был, как капля пресной воды в соленом океане: сильно не помогает, но все-таки что-то. Интеллект человека из Израиля отличается от Америки кардинально. От моей до его души территориально ближе. С ним можно говорить о чем-то, что в компании американцев и смысла нет произносить. Мы дружили еще с сентября. В Израиле он был поп-звездой. Его там знает каждая собака. Все его братья и отец - тоже музыканты. Из их жизни в своё время сделали лайф-шоу. В итоге он так заебался, что сбежал в Америку, лишь бы за ним не бегали с камерами.
Мы просидели с гитарой на крыше. Я наконец нашла, как на ней зажечь огни. Предложила ему остаться, а он сказал, что рядом со мной “he can’t get any rest”. Я спросила почему, он ухмыльнулся, посмотрел на меня многозначительно и спросил: “You really don’t know why?”
Мы поспорили о том, какое население у России. Я проиграла. Сказала, что миллиард. Смешно, да? Его желанием было, чтобы мы вылезли из окна голыми. Мы взяли одно одеяло, один бокал вина и одну сигарету. В ноутбуке заиграла “dust in the wind”.
И вот мы стоим в пять утра в одном одеяле, которого хватило только на то, чтобы спины прикрыть, на маленьком балкончике, если можно его так назвать. По сути это железные перекладины, не шире полуметра, предназначенные для горшков с цветами, но никаких не для двух голых дураков. Перед нами залив, Голден Гейт и Алькатрас. Мигает маяк. Через час мы попрощаемся и разлетимся в разных направлениях.
“Пыль на ветру. Всё, что мы есть - просто пыль на ветру”.
-I’m gonna remember this moment for the rest of my life, Dasha.
-Me too. I love those moments when you know you are living those days of your life you will be remembering later. The whole trick is to to enjoy them while they are still here.
У него были какие-то серьезные проблемы в семье, из-за которых он летел домой. Он боялся рассказывать мне подробности. Говорил, я об этом напишу. Недавно его бывшая ушла к Квентину Тарантино. Ну, подумаешь, с кем не бывает.
29 декабря 2015
С тех пор это был первый раз, когда моя дорога снова пересеклась с кем-то из Израиля. Я всё не могла поверить, что Дэнни был знаменит, думала, преувеличивает. Слишком спокойно и уставши он об этом говорил. Сейчас появилась возможность это проверить, и я назвала его имя. Оказалось, они и правда знают:
–Тот парень с огромными глазами, кудрявый!
–Ага! Он! Неужели вы его правда знаете?
–А как же! Да его вся страна знает. У моей сестры в комнате висел плакат с ним. Как вы вообще познакомились??
Я люблю такие моменты, когда истории соединяются. Так странно: сидишь на каком-то отшибе планеты за одним с столом с людьми, которые знают, как выглядит твой друг. Внутри мне сладко затосковалось. Я вспомнила, что он зажал мою шапку. Сказал, отдаст, когда еще раз увидимся. Интересно, где он теперь…
Уже практически на выходе из аэропорта меня просят заполнить какую-то бумажку и нажать после этого на красную кнопку на столе. Половина людей после этого выходят, а другая половина идет на проверку вещей. Я не всосала, в чем прикол идти на проверку добровольно и пошла к выходу. Меня перехватил работник аэропорта и “пригласил” обратно.
–А почему я?
–Потому что когда Вы нажали на кнопку, загорелся красный.
–И что это значит?
–Что вы идете на проверку.
–Вот так, рандомно? Вы проверяете только тех, у кого зажегся красный свет?
–Совершенно верно. Откуда летите?
Пока он проверял мои вещи, мужичок слева открывал по очереди штук пятьдесят “мэджик боксов” из Кубы. Так называют маленькие шкатулки, которые открываются только если ты знаешь, где именно потащить и куда нажать. Черт, а я купила одну, думая, что это идеальная пряталка для какого-нибудь косячка! Слава Богу, моя коробка сейчас была пуста.
Мексика – идеальный замес между комфортными Штатами и дикой Центральной Америкой. Тут есть всё, что и в Штатах, только меньше правил и напряга. Плюс вся территория у Карибского моря радует кристально-чистой водой, роскошными рифами, всеми видами водного спорта, пещерами, джунглями и встречающимися только в Мексике сенотами (естественные провалы, образованные от обрушивания сводов известняковых пещер, в которых протекают подземные воды).
На парковке аэропорта меня уже ждал Анвар, друг Паши Мастерова, с которым мы колесили Америку в прошлом году. Я вписала Пашу в коммуне Пало Альто. Паша вписал Анвара в Москве. И теперь круг добрых дел замыкался на том, что Анвар вписывал меня в Мексике. Самой безобидной внешности, одного роста и возраста, что я, разведенный, вечно тоскующий по своей дочке и России, Анвар. Доказательством последнего служат его татуировки: огромный пейзаж к собором Василия Блаженного на груди и выведенное русскими буквами “я люблю тебя Рената” на руке. Удивительно, какой любовью он проникся к Москве. На его полках лежали все виды русских сувениров, от матрешек до пачки сигарет. С нами был еще русский парень Миша. Миша, дева по зодиаку, вел очень структурированную жизнь, а теперь, кажется, психанул и без планов и знаний каких-то либо языков, кроме русского, решил переехать в Мексику. Мы прилетели с ним в один день, так что из аэропорта Анвар забрал сразу нас обоих. Смотря на одуревающего с каждого кустика Мишу, я с вспомнила свои чувства, когда приехала в первый раз в Америку, и с тоской отметила для себя, что для это уже пройденный этап. Так мой папа говорил про фильмы и книги, которые я еще не читала. Он говорил:
“Эх, завидую! Тебе это только предстоит!”
Дух путешествий, видно, решил сразу проверить Мишу на стойкость: его рюкзак, с исключительно рубашками и тремя бутылками водки ( “Столичная”, “Дрова” и “Зверь”) проебался где-то на пересадках. С другой стороны, это было на руку, потому что места в нашей комнате действительно не было. Кроме кровати, оставался только узкий проход в ванную. Две недели мы ютились здесь по принципу “кто первый лег на кровать, тот на ней и спит”. Кому-то третьему доставался пол. В туалете не хватало двери. Вместо нее висела синяя ванная штора. Признаться, это было нехилым упущением. Оказывается, во мне еще остались несломленные грани зоны комфорта. Так себе темой было слушать, как пацаны по очереди справляют там свои дела. А когда Мишин желудок отказался переваривать местную пищу, ситуация стала еще остросюжетней.
Но в первый день меня это не волновало. По приезду я визжала как дикая сразу на трех языках. Мне казалось, что меня досрочно выпустили из колонии строгого режима. Чувство свободы захватило. И стоило мне только упомянуть об одном своем желании, по клику Анвара через пятнадцать минут к дому подъехала маленькая лошадка, которая стоит очень много денег. А именно пятьсот мексиканских пессо за круг, if you know what I mean. Пашка Мастеров, который только что вернулся со своего первого Бернинг Мэна и привез мне открытку от Роба, накачал Анвару бесконечное количество своего транса. Я угадала его мелодии с первой ноты, от чего стало еще теплей. Под эти же треки мы гнали через национальный парк Ессемити.
Анвар работал в огромном веревочном парке прямо в джунглях, куда обещал устроить меня еще когда я была в Москве. Чтобы понять что по чем, мы оправились в джунгли вместе с ним. Он договорился, чтобы мы полетали за пятнадцать баксов вместо двухста и попутно рассказывал о нюансах работы инструктором и фотографом (такими были наши опции). Миша панически боялся высоты и не позволил запускать себя в неизвестность. Зато я вдоволь наигралась. При том, что в прошлом я работала инструктором в веревочном парке в Балашихе, ясен пень, что этот парк по своей крутости не шел ни в какое сравнение. Это была очевидная победа. Особенно мне понравилось лететь как птица. Я расправила руки и, смеясь, наблюдала за своей тенью, бегущей по зеленому морю деревьев. Я моментально задружилась со всем коллективом. Там работали практически одни пацаны. Они называли себя “стаей”. Не думаю, что ты удивишься, если я скажу, что такая информация стала для меня вишенкой на торте. Я решила, что просто обязана там работать. Но дело шло слишком медленно. Меня не хотели брать без документов. Оформить разрешение на работу тут несложно, но стоит оно в районе четырехста баксов. Смотря как договоришься. А ребятам платят пятьсот баксов в месяц. Выходит, я заплачу деньги, которые буду отбивать еще три недели. Я, в общем-то, была готова пойти на такой расклад, но всё затягивалось. Меня кормили мексиканскими “завтраками”, которые, надо сказать, уж точно длиннее русских. “Расслабься, всё будет. Надо подождать. You have to be patient”. Но ничего не происходило. А деньги заканчивались. Вместе с ними и моя позитивная волна. Я давно выучила урок – не ждать, когда кто-то решит твои проблемы за тебя.
Канкун, между тем, довольно беспонтовый и с московскими ценами, о чем меня предупреждали, но, видно, как и во всем, необходимо было убедиться самой. Он разброшен как LA., и без тачки ты как без рук. Кроме красивого пляжа, дорогих отелей, огромных торговых центров, новеньких жилых районов с бассейнами и одинаковыми домами здесь ни фига нет. Вдоволь насытившись вайфаем и цивилизацией, мне опять затосковалось. Людей на улицах практически нет. Все вкалывают шесть дней в неделю, и даже когда “стая” возвращалась домой, все были слишком уставшими, чтобы что-то делать. Из развлечений тут только сходить в бар, где никого не знаешь или доехать до пляжа. В итоге все заканчивалось нарко-посиделками дома. Я пыталась писать и попутно лечилась от скуки и кубинской простуды местными травами и порошками. На второе лекарство я накинулась как оголодавшее животное. Оно, конечно, не сравнится с боливийским, и немножко грустно соглашаться на меньшее, но на мелководье и рак – рыба. Наверное, помимо романов с городами и парнями, это мой отдельный роман. Самый опасный. Он сладкий и вредный, как секс с бывшим. Может пройти сколько угодно времени, но ты всегда помнишь как он был хорош и немножко о нем мечтаешь. Позволишь себе раз – и уже не можешь остановиться, снова падаешь в больную зависимость. Ночные рандеву становятся маленьким секретом, в котором стыдно признаться даже лучшим подругам.
Между тем, ко мне незаметно подкралось время. Время, отмеряющее всё. Самая сильная штука после любви. Да и то, смотря какой любви и смотря к чему. Я пережила саму себя. Мне больше не хотелось лезть под рюкзак, выходить на трассу и нестись в пустоту. Это было самым страшным и незнакомым ощущением. Я вдруг перестала хотеть то единственное, что умела делать лучше всего. Единственное, что всегда было “моим”. Я больше не хотела никуда бежать. Это ударило меня как молоток по голове. Я почувствовала себя рыбой, выброшенной из океана. Что еще, если не дорога? Куда дальше? Как дальше и зачем? Я умела переступить все трудности, все причины, но не одну. Самую главную причину – “не хочу”. Я устала. Устала от этой чертовой свободы, где нет связующего с земным. Мне надоело маяться в пустоте. Быть самой себе командиром. Я хотела стать частью чего-то, и вобщем-то, плевать уже чего. Лишь бы не в одиночку.
Начало пропадать и желание писать в группу. Я пролистала ее на полгода назад и обнаружила, что количество сердечек под постами не изменилось. А количество людей прибавилось вдвое. Что означает следующее: либо я стала хуево писать, либо всем стало похуй. Не могу определиться, что из этого хуже. Но перспектива выворачивать себя перед мертвыми душами не улыбается. При этом на шее висит какой-то непонятный камень “должна”. Кажется, я сама себе его придумала. Вроде, мне и нечего больше сказать. Что я могу дать другим, когда сама запуталась. Одна глава моей жизни явно заканчивалась, а вторая не торопилась начаться. Я проебалась где-то на пересадке, как Мишин рюкзак.
В такой ступор приходят все творческие и не творческие личности, но в ситуации с такими бродягами–блогерами как мы – и подавно. В какой-то момент каждый из нас понимает, что дошел до логического заключения. И тогда ты либо вовремя переключаешься и начинаешь что-то другое, либо перегораешь к херам вместе с мотором. Все эти ребята, благодаря которым сотни молодых сердец бросили систему и вышли покорять мир, как по договоренности, стали подводить черту своему делу. Липатов продал все камеры и написал на странице, что пропал без вести. Демин добивает полнометражный фильм и счастлив в отношениях. Иуанов вкалывает в офисе и попутно дописывает книгу. Морозова переехала в Штаты, в отношениях, учится на журналиста. Маруся в отношениях, вернулась в Киев, работает со своим парням на съемках кино. Леся и Виталик растят дома сына. Заселян продюсирует своих друзей, группу “Её”, и встречается с красивой девушкой, которая играет решительно на всех инструментах сразу и довольно известна в Украине. Алмаз вернулся в родной город, ловит ладонями снежинки и готовит проект, где будет обучать путешествиям и поиску себя… Мы заканчиваемся, как дети, которые уже слишком подросли, чтобы ездить в детский лагерь. И дальше либо становись вожатым, либо ищи что-то еще. Потому что надо быть совсем дурачком, чтобы не вынести за несколько лет все уроки из путешествий и не выйти из этой игры.
Перерождение – процесс болезненный. Чувствуешь себя растерянно от того, что не ты вдруг управляешь собственной лодкой. Какое-то время течение будет выруливать её само, и в такие моменты надо сушить весла и наблюдать, куда тебя вынесет. И не бояться. В теории это звучит проще, чем на практике.
В последний день в Канкуне я залезла на башню посередине города, вход в которую запрещен. Ту же самую башню, на которую залазил тот парень с просроченным для меня голосом. Там я записала ему прощальное видео. С мексиканским интернетом черта с два его, правда, отправишь. Закурив русские “Мальборо”, взятые с сувенирной полки Анвара, я встретила на башне закат. По смешной случайности (не берусь сказать насколько она была случайной) ровно год назад мы попрощались. Ты улетел в Корею, а я осталась в Штатах. Я сказала “пока”, а отпустила до конца, кажется, только в этот вечер на башне. На прощание я сыграла тебе “Blowing in the wild” Боба Дилана, аккорды пришли как-то сами. Видимо, это было уже слишком грустно даже для меня, чтобы продолжать жить воспоминанием. Я ненавижу декорации. Ненавижу места, где было что-то дорогое, а теперь лишь пустая сцена с выцветшим прошлым и мусором в правом углу.
Мне захотелось залечь на дно. Для этого нужно было место, в котором будет спокойно. Так я перебросилась в маленький городок на самом берегу Карибского моря в часе езды от Канкуна. Я слышала о нем много всего хорошего… Кодовое название: Плая Дель Кармен. Тут меня уже ждала золотая жила – подруга Маруси из Киева, Ангелина. Миниатюрная брюнетка с кошачьими глазами. Она работала барменшей в дорогущем баре, и за девять месяцев обзавелась уже своей комнатой и мексиканским парнем. Это тот случай, когда девочка действительно “бросила всё” и с маленьким рюкзачком молча покинула прошлое. А именно, перспективную работу, где она была незаменима, и мужа-актера, который изменял ей с партнершей в малобюджетной мелодраме.
Плая Дель Кармен – идеальная тихая гавань, в которой можно остаться на сколько угодно времени. Еще несколько лет назад тут был только поселок людей Мая, которые, кстати, вполне себе живы. Потом кто-то прознал об этом месте и отстроил туристический городок, в котором практически не нужен испанский. Одна главная улица, море баров и магазинов. Поблизости десятки парков развлечений с коралловыми рифами, дельфинами, пещерами и джунглями. Для каждого бара и магазина потребовался и персонал. Так средний возраст жителей города постепенно выстроился в 28 лет. Кажется, каждый решил переехать сюда по своим причинам, но я бы не сказала, что эти люди бежали от реальности. Скорее, они просто хотели создать свою. Кто-то лабает на гитарах в барах, кто-то убирает посуду со столов, кто-то водит туристов по достопримечательностям, кто-то продает сувениры, кто-то орет “заходи почистить кожу с ног с помощью наших рыбок”, кто-то продает тебе хот-дог ночью в местном супермаркете “Oxxo”… И всё это такая миниатюра мира.
Что до меня… Меня, вместе с моей лодкой, к этому моменту расшатало не по-детски. Выдирая зарядку из старых розеток, я всё надеялась, что меня шибанёт. Заводя разговор с незнакомцем, я тоже надеялась, что шибанет. Но всё напрасно.
Вечеринка Хэллуина, как и в Калифорнии, здесь выглядит как политическая демонстрация: сотни людей в костюмах что-то орут и толкаются потными телами. Кажется, Мексика здесь подзабыла, что у нее в эти же даты проходит “День мертвых”, когда пора собрать алтарь из цветов и фотографий, и почтить умерших. Я была разочарована, потому что мечтала увидеть этот праздник, ибо отношусь к смерти скорее так же как мексиканцы, – то есть не вижу в ней никакой трагедии. По мне так это праздник. Гудбай вечеринка. Мне будет искренне обидно, если на моих похоронах люди посмеют одеться в черный и принесут гвоздики. С гвоздиками мы порешили еще в школе. Когда кто-то из школьников умирал, в коридоре ставили парту, на нее ставили фотографию и клали кучу гвоздик. Тогда я договорилась с Билли, кто бы из нас умер первым, пусть выкинет нахрен все гвоздики с похорон. Что за окурки жизни! Только розы, лилии и нарциссы. Не надо этих заживо мертвых цветов.
В ликующей толпе я замечаю Иисуса, который вместо алкоголя пьет воду на этом празднике Содома и Гоморры Я подхожу к нему, смеюсь, говорю “да ты и правда в образе, раз с водой”. А он отвечает, что работает тут и вручает мне три купона на шоты. Беру один себе, и отдаю два скелетам по правую и левую сторону от меня. Мы начинаем кричать друг другу что-то на уши, но я слишком стара для таких одноразовых разговоров. Пользуясь тем, что в толпе легко потеряться, я бросаю Анджелину с ее парнем и бегу от этого безумия домой. Идя босиком по пустым улицам, я пинаю лужи, отвечая “ноу” таксистам на каждом перекрестке. Захожу во влажную темную пустоту комнаты, где никто не ждет, и самый страшный вопрос пробивает меня стрелой через всю жизнь. Мобильный интернет работает только на воцап и фейсбук. Фейсбук для меня – это способ общения с иностранцами и только. Я не хочу, чтобы они знали, что давно стали героями моих историй. И я кидаю в воцап по точке всем парням, кого любила и до сих пор люблю. Одна галочка рядом с каждым. Сообщения не дошли. Я отключаюсь в слезах, так и не спросив их, в чем смысл жизни. На следующий день я чуть не перерезала себе горло. Остановило то, что в гугле не было нормальной информации, куда воткнуть нож, чтобы откинуться от потери крови наверняка. Тогда я поняла, что не хочу больше думать о том, в чем смысл жизни. Я вообще не хочу больше думать. Я потерялась в пространстве, зависла в невесомости и не знаю, что с этой сукой делать. Мы играем в дурака шестой кон, а я всё проигрываю и проигрываю. Я прихожу к выводу: охуенно быть тупой. Хочу быть тупой. Хочу тупо жить. Работать. Есть. Спать. И никогда больше не думать обо всем этом. Хочу как все. Как все… “Как все…”– звучит в голове задумчивый голос Янковского.
В Мексике ноябрь – месяц мертвых. Скелеты в шляпах и с розами на голове танцуют на экране супермаркета, пока я жду своей очереди поменять последнюю сотку. Я радуюсь при виде их, потому что тоже от части мертвая. Без черных дыр вместо глаз, но с такой же пустотой внутри и зубастой улыбкой.
Словом, я решила потеряться. К счастью, у меня была для этого прекрасная возможность.
Пост скриптум.
Через неделю мне удалось найти работу. Я устроилась гидом, где рабочий день выглядит так: в семь утра за мной заезжают на пикапе. Перехватив кофе, я забираю людей из их отелей, после чего мы едем плавать с огромными черепахами, скатами и муренами, а затем гоним в сеноты – пещеры, наполовину заполненные водой, где каким-то образом уживаются рыбы и летучие мыши. Сталактиты, сталагмиты, подсвеченные разными цветами… Я никогда не видела такой красоты. Иногда мы будем ездить в Тулум – руины племен Майя. Затем меня кормят, дают семьсот пессо на лапу и довозят до дома. Сейчас я работаю по три дня в неделю, но скоро начнется сезон, и работы должно стать больше. Дай Бог. Мне не нужно свободного времени. Мне так хватило свободы. Мне так хватило…
“Я здесь себя порой чувствую, как в мире из чьих-то очень старых воспоминаний, которые уже немного подстерлись, и детали стали исчезать из памяти. Здесь есть
“Мы заканчиваемся, как дети, которые уже слишком подросли, чтобы ездить в детский лагерь”
Возможно, дело в том, что все уже нашили “свои отношения”, а ты еще в поисках)
Каждый может сделать свой выбор - остаться ребенком навсегда или переродиться в вожатого. Надо просто решить с какой стороны смотреть на мир. Когда ничего не ожидаешь - сам начинаешь удивляться, что тебя еще что-то может удивить.
иногда надо просто расслабиться и поплыть по течению, позволяя ему нести себя куда угодно.
Три года назад мне точно также надоело быть перекати-поле, я вернулась домой, вышла на работу, замуж и родила ребенка. А неделю назад мне дали ссылку на ваш блог и - понеслось: я ищу любые пути, чтобы уехать без обратного билета. Так что если ваши друзья осели и остепенились, не значит, что они не тоскуют по трассе и вам не завидуют)))
удачи и пишите еще!
Бесконечный побег от себя. К чему он может привести? Только ко встрече с собой.
Вот так все всегда и заканчивается… Смотришь на людей-такие позитивные, свободные, самодостаточные… Проходит 4-5 лет и у всех отношения, семья, стабильность. Друзья разъехались, тусовка развалилась. А что изменилось? Почему только мне хочется “Show must go on”. Да семья, да работа, да 2 ребенка от разных мам (живу с одной официально, другая на алиментах), да мне в 2017 будет 34… Черт возьми, что с ними происходит? Лучший друг отрастил живот и превратился законченного эгоиста и циника у которого все только на словах, а как за слово поймаешь так заднюю. У меня паспорт на кассе алкашки перестали пару лет назад спрашивать. Вопрос про мой возраст у новых знакомых вводит их в ступор. Это я задержался в развитии или мои сверстники постарели? Когда-то я бухал (а кто не бухал?) на осветительной вышке стадиона из горла водку и смотрел на ночной город и звезды, пока они сидели внизу. Оттуда столько всего видно. Город-живой организм со своими сердцем артериями, а ночное небо, звезды, оказывается спутники пролетают над головой минимум раз в полчаса или чаще и их видно. Рассвет на крыше деревенского дома или туманы позднего лета. Разве кого теперь затащишь туда? Молчу про походы и путешествия. Их выбор - тюлений отдых. Что с вами происходит? Что-то я увлекся, не оставляет ощущение что так люди начинают умирать.
Dear Dashenka,
I am writing in English because it is easier for me. I have read your posts. I noticed an attitude change on the last posts. Please remember that we are all one being. Do not despair, we are with you, I am with you. Keep writing, we are waiting… and please realize that you make a difference, yes you!
Началась игра разума «займи стульчик»